Форум » Этнические стереотипы и межэтнические контакты » Этнические особенности восприятия истории » Ответить
Этнические особенности восприятия истории
Павел: Здесь будут собираться документальные свидетельства того, как по разному преломляется одна и та же история в восприятии разных народов и их отдельных представителей.
Ответов - 26, стр:
1 2 All
Павел: ВАЛЬКО КРАВЧЕНКО УКРАЇНСЬКИЙ СЕВАСТОПІЛЬ План екскурсії ХЕРСОНЕС Трипільська культура. Початок індоєвропейської цивілізації. Походження українського народу. Поселення трипільців і походження давніх греків. Заснування Херсонеса Таврійського – початок історії Севастополя. Найдавніші українці в Херсонесі. В слов’янському кварталі, давньоукраїнська мова і писeмність в Херсонесі Таврійському. Українці – корінний нарід Криму. Севастопіль – одне з історичних міст України, місто давньоукраїнської слави, українське місто з самого початку його заснування. Взяття Херсонеса київським князем Володимиром Великим. Хрещення України - Руси, а затим – колоній Київської держави. Розвиток давньоукраїнської культури. Християнська основа української нації. Обрання Москвою шляху Каїна. Московська церква – найнебезпечніший ворог українського народу. ПАМ’ЯТНИК ВОЛОДИМИРУ ВЕЛИКОМУ Історiя встановлення пам’ятника. Пам’ятники українцям в Севастополі. ВУЛИЦЯ ЄРОШЕНКА Командир “Блакитного диявола”. Українська топоніміка Севастополя. ВУЛИЦЯ ВАКУЛЕНЧУКА, ГОРА МАТЮШЕНКА Українські матроси Чорноморського флоту в авангарді визвольної боротьби народів Російської імперії. ВУЛИЦЯ ГОГОЛЯ Великий український письменник Гоголь в Севастополі. БУДИНОК ПАНОРАМИ ОБОРОНИ СЕВАСТОПОЛЯ Франсуа Рубо і його панорама. Погруддя Бутакова, Хрульова, Л. Толстого і Шевченківський Севастопіль. ПАМ’ЯТНИК ВОЇНАМ IV БАСТІОНУ Найменування українських з’єднань. Українські воїни – головна сила першої оборони Севастополя. ПАМ’ЯТНИК Л. ТОЛСТОМУ Л. Толстой в Севастополі. Л. Толстой і Україна. ГАРМАТНИЙ ДВОРИК Гармати Луганського заводу МАЙДАН УШАКОВА Походження адмірала Ушакова. Використання ним морської тактики запорожців. Українець Данило Журахівський – засновник театру в Севастополі. М.С. Щепкін в Севастополі. Іван Піддубний в Севастополі. ВУЛИЦЯ ВЕЛИКА МОРСЬКА, ПРОСПЕКТ НАХИМІВА Хто побудував сучасний Севастопіль. Художний музей: українські маляри в Севастополі. Морська бібліотека. Роль українських адміралів Аркаса і Нахиміва в її створенні. ГРАФСЬКА ПРИСТАНЬ Роль українців в заснуванні новітнього Севастополя. Ліля Буджурова – "Коли повернемось". МАЙДАН НАХИМІВА Готель “Кіст”: Леся Українка в Севастополі, О. Вертинський в Севастополі. ПАМ’ЯТНИК НАХИМІВУ Українське походження і українське поводження адмірала Нахиміва – керівника оборони Севастополя. МЕМОРІАЛ ГЕРОЇВ ДРУГОЇ ОБОРОНИ СЕВАСТОПОЛЯ Чи була війна 1941-1945 рр. вітчизняною для українського народу? Друга оборона Севастополя – трагедія міста і його захисників. Плити з іменами героїв: українці в другій обороні Севастополя. ПАМ’ЯТНИК КОЗАРСЬКОМУ Перший пам’ятник Севастополя – пам’ятник українцеві. ПАМ’ЯТНИК ЗАТОПЛЕНИМ КОРАБЛЯМ 1585, 1608, 1631 рр. – запорожці в Північній бухті. Ак Яр. Кримські татари – корінний народ Криму. Ганебна поразка Росії в Кримській війні і створення міфу про Севастопіль – “місто російської слави”. Українська терористка С. Перовська – героїчна постать визвольного руху народів Російської імперії. Підняття українських прапорів на кораблях Чорноморського флоту в 1917-1918 рр. Севастопіль – головна база ВМСУ. Військова доктрина України. Тимчасове перебування ЧФ Росії в Севастополі. ПАМ’ЯТНИК МИКЛУСІ-МАКЛАЮ Родовід великого мандрівника і вченого. БУДИНОК ДІДА АХМАТОВОЇ Інтелектуальне пограбування України Росією. Як наша краянка Ганнуся Горенко стала російською поеткою Анной Ахматовою. БУДИНОК МУЗЕЮ ЧОРНОМОРСЬКОГО ФЛОТУ 300 років російського флоту і 510 років українського флоту. ВУЛИЦЯ КУЧЕРА Василь Кучер – учасник і співець другої оборони Севастополя. ПАМ’ЯТНИК ПУШКІНУ О.С. Пушкін – поет-державник, бард російського імперіалізму, пропагандист підкорення всіх слов’ян, народів Кавказу та ін. Росії. ПАМ’ЯТНИК МАТРОСУ КІШЦІ Один з найславніших героїв першої оборони Севастополя. МАЛАХІВ ПАГОРБ Пам’ятник російському адміралу Корнілову і українському матросу Кішці. Оборонна башта, збудована за проектом українського інженера Ф. Старченка. Найменування українських частин на фасаді башти. ВУЛИЦЯ ГОРПИЩЕНКА, ПАМ’ЯТНИК ГОРПИЩЕНКУ Кубанський українець, “батько” морської піхоти Севастополя САПУН-ГОРА Оглядовий майданчик. Визволення Севастополя від німецьких військ. Наступ зі сходу Приморської армії під командуванням генерала Андрія Єрьоменка, нащадка українського козака Яременка. Виставка бойової техніки. Роль заводів Миколаєва, Херсона, Харкова та ін. українських міст. Микола Духов та ін. українці – військові конструктори. “Вічний вогонь”. Втрати Німеччини, СССР і України у другій світовій війні. Що дала перемога СССР Україні, народам Східної Європи, російському народові. Сімнадцятирічна війна ОУН-УПА за волю України (1939-1956). Плити з прізвищами героїв: Яцуненко та інші українці, воїни 44 національностей. ВУЛИЦІ КОЛІ ПИЩЕНКА, О. БАГРІЯ Українська молодь і навіть діти в двох оборонах Севастополя. ІІІ БАСТIОН, ПАМ’ЯТНИК Подвиг матроса Гната Шевченка. Висновок: Севастопіль – місто української слави. Источник http://ukrlife.org/main/valiko/plan.html
Василий: Как-то наткнулся в Интернете на статью "Этнические стереотипы в польском национальном сознании XIII—XIV веков": http://www.polska.ru/polska/historia/hist_stereotyp.html . Сам, к сожалению, не прочитал. Может быть, будет интересно....
Андрей: Есть неплохая статья "Россия в украинских учебниках истории": http://www.contrtv.ru/common/1838. Сама по себе за всех украинцев не говорит, но наводит на серьёзные размышления...
Андрей: Реферат цена Победы - 1 - _С О Д Е Р Ж А Н И Е 1. В с т у п л е н и е 2. Ц е н а п о б е д ы 3. Ш о к п о р а з и в ш и й р у к о в о д с т в о 4. Д и к т а т у р а С т а л и н а в г о д ы в о й н ы 5. З а к л ю ч е н и е - 2 - В С Т У П Л Е Н И Е Великая Отечественная... 1418 дней и ночей бушевал огонь войны, убивая людей и уничтожая все, что было создано их трудом. Десятки миллионов сыновей и дочерей потеряла наша Родина - мать. Нет семьи, которой бы не коснулась война. Чем измерить глубину утраты и силу нашей скорби? Даже теперь, столько лет спустя после Победы, матери ждут сыновей, жены - мужей, дети - отцов. Память и надежда. Они жи- вут всегда с нами и в нас. Не изжиты пока и известные по военным временам Представления: "какая война без жертв", "война спишет все", "победителей не су- дят". И хотя сегодня уже трудно кого-либо убедить в Том, будто не было грубых просчетов руководства СССР накануне и в ходе войны, не- оправданных потерь, мы нередко все еще пытаемся объединить добро и зло в ее истории под высокими словами "героическое и трагическое". С полным основанием мы пишем о прогрессивном воздействии разг- рома фашизма на развитие всего человечества, подчеркиваем решающую роль СССР. Но победа, сохранив и упрочив независимость нашей стра- ны, одновременно укрепила диктатуру Сталина; она разрушила фашист- ские режимы в странах Центральной и Юго-Восточной Европы, но расп- ространила на них влияние сталинизма. Имперские тенденции сталинс- кой дипломатии, общая ее профессиональная ограниченность явились одной из предпосылок возникновения "холодной войны". Этому способс- твовали и огромные военные потери СССР, породившие самоуверенность правящих кругов НАТО. Односторонне истолкованы пока источники победы. Наукой признаны исключительная роль овладевшей массами идеи защиты социализма, при- обретшего новое содержание патриотизма, исключительное мужество ар- - 3 - мии и народа, их способность превзойти противника в военном искусс- тве и технике. Однако историки, по существу, глубоко не исследуют антиисточник - сталинизм, удесятеривший жертвы народа. Не преодоле- ны различные проявления персонификации истории. Место народа и ар- мии в наших трудах все еще занимают Сталин, его окружение да сот- ня-другая героев-одиночек. Из числа источников победы выпал и геог- рафический фактор, в отдельные периоды войны оказавший решающее влияние. Но главное - пока не определена полностью цена победы, историю войны нельзя считать исследованной. Во всем комплексе вопросов здесь неизбежно выделяется ответственность за неисчислимые жертвы. Именно нежелание раскрывать это и обусловило во многом фальсифика- цию военной истории. В умах советских людей мысль о том, какой же ценой досталась победа, возникла давно. Еще 25 июня 1945 года, на другой день после парада на Красной площади, А. Довженко, например, с горечью отмечал в своем дневнике: в "торжественной и грозной речи" маршала Жукова "не было ни паузы, ни траурного марша, ни молчания". Как будто эти "тридцать, если не сорок миллионов жертв и героев совсем не жили". "Перед великой их памятью, перед кровью и муками не встала площадь на колени, не задумалась, не вздохнула, не сняла шапки". Нельзя сказать, что в период войны у нас совсем не упоминали о павших. Приказы содержали фразу "вечная слава героям...", Однако число их тщательно обходили молчанием, фарисейски сообщая том.ко о колоссальных потерях немцев. Уже 3 июля 1941 года "великий стратег" объявил о разгроме "лучших дивизий врага", а 6 ноября, совсем утра- тив чувство меры, утверждал, что Германия истекает кровью, потеряв 4,5 миллиона солдат и офицеров. По окончании войны Наркомат обороны СССР нарушил нравственную традицию цивилизованных народов, требо- вавшую опубликования поименных списков погибших и пленных. Первона- чально упоминалось о 7 миллионах погибших. Хрущев назвал иное чис- - 4 - ло: 20 миллионов. Брежнев в 1965 году говорил: "более 20 миллио- нов". А что историки? Они бездумно повторяли эти цифры. В некоторых разделах 12-томной истории второй мировой войны приведены разроз- ненные сведения о потерях Красной Армии, например, в операциях за рубежом. Однако до сих пор неизвестны точное число погибших воен- нослужащих, включая пленных, распределение боевых потерь по перио- дам войны, видам вооруженных сил, фронтам, армиям, операциям, соот- ношение потерь двух враждебных коалиций. Попрежнему можно встретить примитивные попытки выдать общие потери восточного фронта вермахта за количество одних лишь убитых, сопоставления потерь только Крас- ной Армии с общими потерями вермахта и его союзников. В последние годы, когда отдельные советские ученые начали углубленное изучение проблемы, речь пошла уже о 27 миллионах погибших граждан СССР. Од- нако и эту цифру, думается, нельзя считать окончательной. Число погибших наших военнослужащих, по разным данным колеблет- ся от 8 до 14, даже до 22 миллионов. Восточный же фронт вермахта, по данным историков ГДР и СССР, потерял 2,8 миллиона. Соотношение этих потерь составит не один к одному, как до сих пор считают неко- торые авторы, а по меньшей мере три - пять к одному. В правомернос- ти сопоставления жертв двух армий, наиболее активных участников враждебных коалиции, едва ли можно сомневаться. Громадны и материальные затраты СССР. Их изучение также далеко от совершенства. Весьма важные вопросы даже не поставлены. Скажем, насколько целесообразным и эффективным оказалось экономическое обеспечение обороны до начала войны, во что обошлись отступление армии До Ленинграда, Москвы, Сталинграда, Ставрополя, перебазирова- ние производительных сил в безопасные районы и другое, Не осущест- влен и сравнительный анализ материальных потерь государств, участ- вовавших в войне. - 5 - Ц Е Н А П О Б Е Д Ы Почему цена победы СССР оказалась столь неимоверно великой? Отечественной и зарубежной историографии наряду с научным прослежи- ваются апологетический и нигилистический подходы к решению этого вопроса. Первому свойственны умолчание, преуменьшение негативного в сталинском руководстве войной, попытки объяснить явные просчеты и провалы некими внешними обстоятельствами. Так, ответственность за громадные жертвы среди мирного населения и другой ущерб целиком возлагают на оккупантов. Конечно, агрессор с его человеконенавист- ническими намерениями и человекоубойной промышленностью на самом деле повинен во всем, но лишь в конечном счете. Ведь правомерно поставить прямые вопросы: а кто пустил его в наш дом, как оказался он в глубине чужой земли, кто позволил ему истребить миллионы без- защитных людей, захватить или уничтожить громадные ценности? Война шла в основном на нашей территории. По некоторым областям ее желез- ный каток прошелся несколько раз. Необходимо также исследовать, всегда ли приказы Сталина о "выжженной земле" были оправданны. Так, ряд специалистов сомневается в целесообразности тотального разруше- ния партизанами железных дорог в тылу врага перед наступлением со- ветских войск. В немарксистской литературе можно встретить иной подход: проти- вопоставление "беспощадного использования людских масс советским руководством, бережливому введению в бой людей с использованием больших материальных средств англо-американским". Эта схема объяс- няет лишь часть известных фактов. Нельзя отрицать прямую связь меж- ду огромными потерями Красной Армии (потери вооруженных сил США и Англии соответственно 405 тысяч и 375 тысяч) и уровнем сталинского руководства. Нужно учитывать, однако, и крайне несправедливое расп- ределение военных усилий внутри антифашистской коалиции. Б то время как СССР сковывал главную мощь общего противника, США и Англия на- - 6 - капливали оптимально необходимые силы и средства, свободно выбирая время, образ и места действий, К тому же СССР сразу попал в чрезвы- чайно тяжелую ситуацию: он вступил в войну, не имея ни одного союз- ника. Во всем этом не обошлось, конечно, без грубых просчетов во внешнеполитической деятельности Сталина и его окружения. Мнению зарубежных специалистов в чем-то созвучны суждения край- него толка, появившиеся недавно в отечественной литературе: якобы вообще и не было нашей победы, поскольку ее добились такой кровью; что виновников неоправданных потерь надо исторгнуть из истории; что мы закончили войну, не умея воевать, залили кровью своей, завалили врагов своими трупами. Но "не умеющий воевать" не победил бы и це- ной 1: 5. Кстати, зарубежные военные историки, подчеркивая вклад Красной Армии в дело победы, не сбрасывают со счетов успешных ее операций, особенно 1944 - 1945 годов. Оба отмеченных подхода к решению проблемы методологически близ- ки, ибо только восхваление или только отрицание - односторонни. Их носители не видят противоположных тенденций в развитии советского общества вообще и в военный период в частности, все еще отождест- вляют социализм со сталинизмом, народ и армию - с "великим страте- гом". Отвергнув обе эти крайности, обратимся к причинам непомерных потерь СССР, главная среди которых, на мой взгляд,- уровень руко- водства подготовкой обороны страны и ведением войны со стороны Ста- лина и ряда его ближайших советников. Уровень, отмеченный диктатом, некомпетентностью, бюрократизмом, жестокостью. Эти черты руководс- тва характерны для всего периода сталинизма. Во время же войны их проявления не только не ослабли, как полагают некоторые исследова- тели, а, напротив, усилились. Несомненно, при абсолютной личной власти Сталина, при сосредоточении в его руках всех ключевых руко- водящих постов в партии и государстве названные черты не могли не получить и действительно получили широкое распространение и в об- - 7 - ществе в целом. Больших и малых носителей дилетантизма и произвола было много и на фронте и в тылу. И тем не менее нет оснований ут- верждать, что эти черты стали всеподавляющими. Наряду с ними и воп- реки им с каждым годом войны росли опыт и профессионализм полковод- цев, командиров, красноармейцев, развивалась инициатива тружеников тыла. Напомним, что с конца 20-х годов, прилагая нечеловеческие уси- лия, советские народы осуществляли гигантское оборонное строитель- ство. Чуть ли не вся деятельность правительства, экономика страны были подчинены этой цели. Сюда были брошены лучшие научные и техни- ческие кадры, огромные средства. В середине 30-х годов РККА факти- чески не уступала ни одной армии мира. Как считает военный историк Й. Хоффманн (ФРГ), "Красная Армия в 1935 - 1936 годы во всех отно- шениях представляла собой современные вооруженные силы". Автор име- ет в виду вооружение, обучение, командный состав и знание вероятно- го противника. Напомним также, сколь безошибочно определял маршал Тухачевский главное - антисоветское - направление возможной агрес- сии, подготовку Германией "могучей армии вторжения", основу которой составят "воздушные и быстроподвижные силы", сколь точно угадывал он намерение путем "внезапных, молниеносных ударов" перенести воен- ные действия на территорию противника. Однако произошло нечто совершенно иррациональное и чудовищное, Перед самым нападением фашистской Германии на СССР было необосно- ванно репрессировано около 40 тысяч командиров Красной Армии, при- чем преимущественно тех, кто разделял передовые военностратегичес- кие взгляды. "Если бы не разгром военных кадров,- утверждал впос- ледствии генерал А. В. Горбатов,- мы немца не то что до Волги, до Днепра бы не допустили". "Без тридцать седьмого года,- по мнению маршала А. В. Василевского,- возможно, и не было бы вообще войны в сорок первом году". Уже неоднократно отмечалось, что потеря лучших кадров отбросила - 8 - армию на многие годы назад. Именно на это Гитлер и его советники делали ставку. По данным его адъютанта Н. фон Белова, накануне "Барбароссы" фюрер говорил о Красной Армии как о "войске без руко- водителей". Обезглавливание армии оказало пагубное влияние на ее моральное состояние в целом, неизбежно усиливая атмосферу недове- рия, порождая среди командиров привычку чутко улавливать настроения начальства, предпочитать лакировку, безгласность. Упала дисциплина, наметился определенный отрыв командного состава от рядовых красно- армейцев. Этому способствовали, в часности, включение в воинские уставы весьма жестоких положений, согласно которым командир должен был применять для восстановления порядка силу и оружие, а в годы войны - официальное учреждение института ординарцев, введение дру- гих офицерских привилегий. Военными историками еще фактически не изучено, в какой степени повлияли на вооруженные силы бюрократизация, дегуманизация, деин- теллектуализация общества, свойственные той эпохе; был ли у Сталина и его советников вообще какой-либо научно обоснованный конструктив- ный план военного строительства, развития вооруженных сил, армейс- ких и флотских партийных организаций. Чем объяснить, например, из- вестную чехарду с отменой и введением института комиссаров перед войной и в начале ее? Не ясно, что из военно-теоретического насле- дия репрессированных полководцев было воспринято Сталиным и его ок- ружением, были ли последние вообще вооружены тем, что называется военной доктриной. На какой почве возникли лозунги "перенести воен- ные действия на территорию врага", "ответить тройным ударом на удар поджигателей войны", ставка на революционный взрыв в тылу агрессо- ра, расчет на легкую победу малой кровью? Ведь эти лозунги не были обеспечены в боевом отношении ни количественно, ни качественно. Бы- ло ли это заблуждение или блеф, предстоит еще изучить. Сейчас же можно только с уверенностью сказать, что производство многих видов вооружения, известных перед войной, отставало или вообще не было - 9 - организовано. Среди них - дальние бомбардировщики, авиадесантная техника, ракетные системы, в том числе и большой дальности. Поражения 1941 - 1942 годов привели к безвозвратной потере зна- чительной части кадровой армии вместе с большим количеством воору- жения, оккупации противником громадной территории с основными цент- рами оборонной промышленности. В приказе НКО от 23 февраля 1942 го- да причины такой катастрофы Сталин свел к внезапности нападения. Однако в том же приказе он назвал этот фактор "привходящим" и уже "исчезнувшим". В действительности к февралю 1942 года фактор вне- запности отнюдь не был "израсходован полностью", как утверждал Ста- лин. Его вредные последствия будут действовать даже после 1945 го- да. Кроме того, "великий полководец" еще не раз столкнется с этим фактором - от летнего (1942) наступления вермахта до его непредви- денного сопротивления на Зееловских высотах под Берлином. Ш О К П О Р А З И В Ш И Й Р У К О В О Д С Т В О Следует заметить, что военная наука издавна относила к важней- шим факторам войны и время. Внезапность же как раз и лишает против- ника преимуществ этого фактора и тем самым чрезвычайно ослаб: ляет его. Характерно, что впоследствии Сталин в свои пять "постоянно действующих факторов победы" не включил не только время, но и пространство. Может быть, именно потому, что о них невыгодно было вспоминать: он отдал их противнику. Да, нападение было внезапным, но в каком смысле? Информацией о намерениях противника располагали очень многие - от Сталина до красноармейцев приграничных округов. Правда, ей не разрешали ве- рить, ее распространение каралось. Во всяком случае, нападение было той неожиданностью, которую ожидали. Внезапность скорее состояла в том, что наши войска не были приведены в боевую готовность. Сталин запретил элементарно необходимые мероприятия, предусмотренные уста- - 10 - вами, Берия жестко контролировал этот запрет. Внезапность - это и шок, поразивший руководство, В первые дни Сталин находился, по оценке адмирала И. С. Исакова, в состоянии, близком к прострации. Гибли целые армии, а он уединился на даче в Кунцеве. Вся ставка, по мнению генерала А. В. Хрулева, в течение первых недель не могла выйти из состояния паралича. Нечто подобное повторится со Сталиным в октябре - ноябре, когда он замыслит реше- ния о сдаче Москвы и мирном зондировании в отношениях с Германией. Об этом свидетельствуют Жуков, Микоян и другие очевидцы. Внезапным для командования и армии было и возникновение на центральном нап- равлении многократного превосходства противника. Это произошло вследствие произвольной отмены Сталиным плана Генерального штаба, в целом безошибочно определявшего направление главного удара вермах- та. Кто ответствен за внезапность, а следовательно, и за первые сла- гаемые цены будущей победы? "Вероломный враг", "благодушные и бес- печные" бойцы, "перепуганные интеллигентики", как утверждал Сталин? или, может быть, развернуть армию е позволило само "вторжение", как заявляют отдельные авторы, явно меняя местами причину и следствие? Ничего подобного. Внезапность обусловливают не только профессиона- лизм и вероломство агрессора, но и беспечность объекта агрессии. Еще в начале ХХ века было аксиомой: войны империалистами не объяв- ляются, а начинаются внезапно. Эта мысль в 30-е годы была отражена в советских армейских уставах, получила разработку в трудах ученых, в том числе и на опыте вермахта 1939 - 1941 годов. за внезапность ответственны прежде всего "вождь" и его приближен- ные: армия не была приведена в боевую готовность по прямой вине Сталина, Молотова, Тимошенко. Несут определенную долю ответствен- ности Генштаб и командования западных округов, не использовавшие имевшиеся возможности (за исключением флота). Да, противник был лучше отмобилизован. Но не потому, что некие - 11 - "агресивные нации", как пытался доказать Сталин в 1945 году, всегда лучше подготовлены к войне, чем "миролюбивые нации". Подобные экс- курсы в теорию несостоятельны, ибо дело тут не в свойствах наций, а в уровне их руководства, способности к трезвой самооценке. А в атом плане и противник оказался не на высоте. Специалисты из ФРГ доказа- ли, что, планируя нападение на СССР, вермахт абсолютизировал опыт своих "походов" 1939 - 1941 годов и переоценил свои силы. Это яви- лось главной причиной краха гитлеровского плана скоротечной воины, а значит, и всей агрессивной программы фашистов. Германия и ее со- юзники не были способны вести длительную войну против СССР и его союзников. Иными словами, вермахт имел немалый опыт, но не сумел им воспользоваться. Нечто похожее произошло и в обезглавленной Красной Армии. Со- ветские мемуаристы, в частности Василевский, свидетельствовали, что у нас не сумели учесть даже опыт войны в Испании, в которой прини- мали участие советские добровольцы. Все обобщения наиболее прозор- ливых военных деятелей, подвергшихся репрессиям, объявлялись "враж- дебными". Так распорядились с наследием Тухачевского, с обобщенным в Красной Армии опытом ведения партизанских действий. Летом 1941 года советским патриотам в тылу врага пришлось начинать борьбу, почти не имея четких представлений о ее особенностях. Иными слова- ми, неумение или нежелание Сталина и его советников максимально ис- пользовать и свой, и чужой опыт способствовали неудачам, многократ- но умножали цену успеха. Восточный поход вермахта вовсе не опирался с самого начала на военно-экономический потенциал всех стран, захваченных. Германией или зависимых от нее, как это часто у нас подчеркивают. Подобное утверждение фактически смыкается с фашистскими мифами о "непревзой- денной силе германского оружия", о Красной Армии как "колоссе на глиняных ногах", "крестовом походе Европы против большевизма". Вер- махт в июне 1941 года лишь в незначительной мере, использовал ре- - 12 - сурсы этих стран: западногерманские ученые Г. Амброзиус и В. Хуб- бард показали, что "полный охват и эффективное использование всех ресурсов были осуществлены лишь (курсив мой.- А. М.) во второй фазе войны, начиная с 1942 года, когда стратегия скоротечных войн уже не функционировала и экономика должна была быть перестроена на дли- тельную войну", Когда же Германия привлекла большую часть этих ре- сурсов, она уже стала безнадежно отставать в военно-экономическом отношении от СССР. Гитлер так и не смог "абсолютно все подчинить войне", как утверждают некоторые наши военные историки. Сказывались и особенности капиталистической экономики того времени, действия патриотов-антифашистов., опасения германских властей за свои тылы. Повторяя версию о военно-техническом превосходстве вермахта 22 июня, ряд наших историков приводит общее число немецких танков и самолетов, а со стороны Краснои Армии - число машин только новейших образцов. Между тем с января 1939 года до начала войны наша промыш- ленность поставила армии около 18 тысяч боевых самолетов, свыше 7 тысяч танков различных - новых и не новых - конструкции. Техника не новейших образцов, и это показала война, могла быть успешно исполь- зована в деле. По западногерманским данным, по вооружению, броневой защите, проходимости немецкие танки 1941. года не удовлетворяли требовани- ям, которые были предъявлены к ним на Востоке. Это относится. не только к танкам и не только к немецким, но и трофейным. В томе 4-м официозного 10-томника "Германская империя и вторая мировая война", изданного в ФРГ, показано: вся трофейная техника, за исключением части французского автотранспорта и чешских танков, использовалась вермахтом в учебных, охранных и иных целях вне восточного фронта. "...Решение напасть на СССР не было обеспечено достаточно энергич- ными мерами в области вооружения,- подчеркивается в этом издании.- Его производство не было соотнесено с потенциалом противника, пос- кольку немецкое руководство исходило из того, что сможет уничтожить - 13 - военный потенциал Советского Союза в течение нескольких недель име- ющимися средствами... 22 июня 1941 года дивизии вермахта с лучшим оснащением были сосредоточены лишь вокруг танковых групп, в то вре- мя как в брешах и на флангах использовались в основном дивизии ма- ломощные и малоподвижные. В целом восточная армия вермахта произво- дила впечатление лоскутного одеяла. Это не отвечает высказывавшему- ся в послевоенной литературе суждению о том, что Гитлер с помощью маневренной экономики скоротечной войны и ограбления оккупированных территорий смог мобилизовать против СССР мощную, однородно оснащен- ную армию". В застойные годы ряд историков и мемуаристов муссировали тезис: "история отвела нам мало времени". Внешне сакраментальный, он скры- вает еще одну неправду. СССР 22 июня 1941 года далеко не исчерпал свои возможности для укрепления обороны. Уже к концу 1942 года его индустрия догнала промышленность Германии, хотя и находилась в нес- равненно более тяжелых, чем до войны, условиях, а в 1943 году пе- регнала ее и по количеству, и качеству оружия. И это при том, что лучшие специалисты оборонной промышленности были репрессированы, а предвоенная работа отличалась настроениями самоуспокоенности и фак- тами головотяпства, К концу войны благодаря титаническим усилиям всей страны Крас- ная Армия превзошла противника в профессиональном отношении, однако зачастую использовала далекую от профессионализма своеобразную ме- тодологию: "победа любой ценой". "Мы за ценой не постоим" - отнюдь не песенный образ. Это способ действия Сталина и многих его подчи- ненных. Известно его постоянное требование не останавливаться ни перед какими жертвами. Наиболее одиозный характер носят приказы 270 (1941 года) и 227 (1942 года). Первый из них объявлял "предателями" всех военнослужащих Крас- ной Армии, попавших в плен. Подвергались преследованиям и семьи оказавшихся в плену командиров. Такой приказ, по сути, компромети- - 14 - ровал Советское государство, он противоречил международному праву, в частности принципу презумпции невиновности. Не отрицая отдельных фактов преднамеренного перехода на сторону врага, необходимо под- черкнуть, что подавляющее большинство людей попали в плен по вине командования. Оно, а не эти люди, честно выполнявшие свой долг, и должно было нести ответственность. Сложившаяся по вине Сталина практика относительно этих людей, в том числе лишение их льгот участников войны, противоправна, поскольку понятия "оказаться в плену" и "сдаться в плен" далеко не тождественны. Как реакцию Сталина на поражения под Ленинградом, в Крыму, под Харьковом (вследствие его же просчетов) нужно рассматривать и жес- токий приказ 227. Пропаганда назвала этот приказ "Ни шагу назад!", но с таким содержанием и до этого издавалось немало распоряжений. Вновь оправдывая себя, Сталин на этот раз обвинил, по существу, всех командиров и бойцов в "недисциплинированности", хотя громадное их большинство проявило мужество и преданность Советской Родине. Сталин в этом приказе открыто заявил, что он, по примеру Гитлера, спасавшего свой фронт от развала зимой 1941/42 года, вводит штраф- ные батальоны и заградительные отряды. И в военном отношении приказ был ущербным. Он воспрещал любой отход, в том числе и оправданный интересами маневренной войны, что вело к новым безрассудныи поте- рям. Проявления дилетантства в военном деле, бюрократизма, безразли- чия к судьбам людей сопровождали нас до конца войны. Характерны, скажем, такие примеры. Один из руководителей артиллерийской промыш- ленности, М. 3. Олевский, сообщал, что уже в 1944 году ее возмож- ности значительно превысили потребности фронта. Возникает, однако, вопрос: кто и как исчислял эти потребности, если и в 1944 - 1945 годы советские войска нередко шли в атаку после явно недостаточной артиллерийской подготовки, умножая наши потери? Генерал Н. А. Анти- пенко, бывший в свое время заместителем командующего 1-го Белорусс- - 15 - кого фронта по тылу, с гордостью заявлял в докладе на конференции в 1985 году, что во время Берлинской операции удалось "сберечь" ог- ромное количество снарядов. И это при 100-тысячных людских поте- рях... О подобной "экономии" прямо или косвенно свидетельствуют и другие многочисленные факты. Пора задаться и такими вопросами: почему мы до сих пор считаем убитых и пропавших без вести с точностью до миллионов, почему до сих пор не погребены останки сотен тысяч безымянных бойцов, погиб- ших во время войны, а Министерство обороны переложило это на иници- ативные группы комсомольцев и даже пионеров ...
Андрей: ... ? Известно, что у нас практически нет семьи, в которой не было бы жертв войны. СССР потерял десятки миллионов наиболее активных и де- еспособных граждан. Память о них священна. Она не зависит от того, были жертвы обусловлены военной целесообразностью или нет. С другой стороны, высокая цена победы не мажет затмить вклада советских на- родов в разгром фашизма. Наши вооруженные силы постоянно отвлекали на себя большую часть войск противника. Более двух третей его по- терь приходится на наш фронт. Об этом мы говорим без всяких огово- рок. Недаром многие западные исследователи отождествляют провал "восточного похода" гитлеровцев с итогами всей второй мировой вой- ны. Среди источников победы на первый план справедливо выдвигается массовый героизм советских людей. Но в наших книгах он до сих пор представлен отдельными подвигами, совершенными в экстремальных ус- ловиях. Ничуть не преуменьшая их значимости, пора обратить внимание на главное - коллективный подвиг частей, соединений, заводов, кол- хозов. Это героизм другого рода - длительный и тяжелый, это ратный труд миллионов красноармейцев в условиях постоянной смертельной опасности, беззаветный труд миллионов рабочих, крестьян, служащих, научно-технической интеллигенции, при предельном напряжении духов- ных и физических сил, часто в условиях голода и холода. И святой - 16 - долг советских ученых - создать наконец историю, достойную великой Победы, завоеванной столь непомерно высокой ценой. Д И К Т А Т У Р А С Т А Л И Н А В Г О Д Ы В О Й Н Ы В результате огромных усилий и активной деятельности масс со- ветских людей, соединения их энтузиазма и личной заинтересованности в победоносном исходе войны, организаторской деятельности прави- тельства, советских, военных, научных и других организаций в ходе войны удалось локализовать негативные последствия административных методов управления и обеспечить создание единой, хорошо слаженной системы взаимодействия фронта и тыла. 30 июня 1941 г. был образован Государственный Комитет Обороны. Основное внимание было обращено на укрепление армии. Советские Воо- руженные Силы в сражениях изматывали и обескровливали силы врага. Одновременно шел процесс развертывания и наращивания военной мощи нашей страны. Однако существующая жесткая централизация в условиях войны лишала систему управления гибкости, ограничивала возможности учета конкретных условий, сковывала инициативу. Вопрос о том, какой ценой досталась победа, возникал давно, Нельзя сказать, что в период воины совсем не говорилось о потерях. Приказы содержали фразу: "Вечная слава павшим героям...". Однако число их тщательно обходилось молчанием, сообщалось только о колос- сальных потерях немцев. По окончании войны Наркомат обороны СССР, нарушив нравственную традицию цивилизованных народов, не опублико- вал поименных списков погибших и пленных. Первоначально упоминалось о 7 миллионах погибших. Хрущев назвал число 20 млн., Брежнев - бо- лее 20 млн, В последние годы советские ученые называют уже цифру 27 млн., однако и ее, думается, нельзя считать окончательной. Далеко не изучены и громадные материальные затраты СССР. Не - 17 - осуществлен и сравнительный анализ материальных потерь государств, участвовавших в войне. Так почему же цена победы советского народа оказалась столь не- имоверно высокой? Главная из так называемых "внутренних причин" - это диктат и некомпетентность руководства подготовкой страны и ве- дением войны со стороны Сталина и ряда его ближайших советников. Во время войны эти негативные проявления усилились. Но наряду с ними и вопреки им с каждым годом войны росли опыт и профессионализм коман- диров и красноармейцев, развивалась инициатива тружеников тыла. Во-вторых, незадолго до войны было необоснованно репрессировано около 40 тыс. командиров Красной Армии, причем преимущественно тех, кто разделял передовые военно-стратегические взгляды. "Без тридцать седьмого года, - по мнению маршала А. В. Василевского, - возможно, и не было бы вообще войны в сорок первом голу". Среди безвинно по- гибших были крупнейшие военачальники: Тухачевский, Блюхер, Егоров, Якир, Уборевич, Корк, Ковтюх, Федько, Уншлихт, Дыбенко, Эйдеман, Гамарник и многие другие. Таких потерь командного состава в столь короткий срок наша армия не имела даже в период войны. В результате к началу войны только 7% командиров наших Вооруженных Сил к началу войны только 7% командиров наших Вооруженных Сил имели высшее обра- зование, а 37% не прошли полного курса обучения даже в средних во- енных заведениях. Репрессии причинили огромный вред советской военной науке, ко- торая в предвоенные годы интенсивно развивалась. Были арестованы многие ведущие конструкторы военной техники: Туполев, Королев, Клейменов, Лангемак, Глушко, Гороховский, Поликарпов, Архангель- ский, Сухой и др. В начале войны Красная Армия, потерпев поражение, вынуждена бы- ла отступать в глубь страны, неся тяжелые потери. Сталин объяснял это фактором внезапности нападения Германии. В каком смысле можно считать нападение внезапным? - 18 - С сентября 1940 г. стали поступать (из Англии, Швеции, Япопии и других стран) данные о планах Гитлера и подготовке Германии к войне против СССР. Разведуправление Генерального штаба РККА своевременно вскрыло политические планы и стратегические замыслы гитлеровской Германии и доложило о них военно-политическому руководству СССР. О реакции руководства страны на данные военной разведки свидетельст- вует заявление ТАСС от 14 июня 1941 г., в котором говорилось: "Слу- хи о том, что СССР готовится к войне с Германией, являются лживыми и провокационными...". Даже самые последние предвоенные дни реакция правительства на донесения военной разведки была негативной. На до- несение военного атташе во Франции от 21 июня 1941 г., что нападе- ния следует ожидать 22 июня, имеется резолюция Сталина: "Эта инфор- мация является английской провокацией. Разузнайте, кто автор этой провокации, и накажите его", Столь же категоричной была и резолюция Берии на документе, датированная 21 июня 1941 г.: "Секретных сот- рудников "Ястреба", "Кармен", "Верного" за систематическую дезин- формацию стереть в лагерную пыль... Остальных строго предупредить". "Внезапность" нападения Германии повергла в шок советское руко- водство. В первые дни войны Сталин находился, по оценке адмирала И. С. Исакова, в состоянии, близком к прострации. Гибли целые армии, а он уединился на даче в Кунцево. Нечто подобное повторилось со Ста- линым и в октябре-ноябре 1941 г., когда у него, по свидетельству Жукова и Микояна, возникло решение о сдаче Москвы и зондировании отношений с Германией. Таким образом, "внезапность" нападения Гер- мании в первую очередь можно объяснить политической близорукостью Сталина и его окружения. З А К Л Ю Ч Е Н И Е Низкий уровень профессионализма советского руководства в усло- виях войны привел к лозунгу "Победа любой ценой!". Ему были подчи- - 19 - нены приказы 270 (1941 г.) и 227 (1942 г.). Первый из них объявлял "предателями" всех военнослужащих Красной Армии, попавших в плен, хотя подавляющее большинство из них оказалось в плену по вине ко- мандования. Еще более жестким был второй приказ - "Ни шагу назад!", появившийся после поражения под Ленинградом, в Крыму и под Харько- вом. По этому приказу были введены штрафные батальоны. Приказ восп- рещал любой отход, что вело к новым безрассудным потерям. Известно, что в нашей стране нет семьи, в которой не было бы Жертв войны. СCCP потерял десятки миллионов наиболее активных и де- еспособных граждан. Планы фашистской Германии послевоенного уст- ройства мира не оставляли никаких сомнений В проведении политики геноцида по отношению к народам Советской России. Еще до нападения на СССР гитлеровцами предусматривалось расчленение европейской тер- ритории нашей страны на четыре части и создание там новых госу- дарств. В дальнейшем эти государственные образования планировалось включить в состав германского рейха. Освободившиеся земли уже в хо- де войны планировалось заселить немцами и представителями родствен- ных народов. Среди источников нашей победы в Великой Отечественной войне на первый план справедливо выдвигается массовый геноизм советских лю- дей, Однако в книгах он до сих пор представляется как подвиги от- дельных личностей. На наш взгляд, следует обратить внимание на главное - на коллективный подвиг частей, соединений, заводов, кол- хозов, советских ученых. Это - героизм другого рода - длительный и тяжелый ратный труд миллионов красноармейцев в условиях постоянной смертельной опасности, беззаветный труд миллионов рабочих, кресть- ян, служащих, научно-технической интеллигенции при предельном нап- ряжении духовных и физических сил, часто в условиях голода и холо- да. - 20 - _Л И Т Е Р А Т У Р А 1. Вторая мировая война. Краткая история - Наука 1984г 2. Военно-исторический журнал. N2, 1991г 3. Вопросы истории N6, 1989г 4. Журнал Коммунист N6, 1990г 5. Урок дает история - Политиздат 1989г 6. Международная жизнь N9, 1988г 7. Антифашистскаясолидарность в годы второй мировой войны - Киев: Наукова думка 1987г
Андрей: Современный конструктивизм. История бывших Рассылка "Кризис России" После развала СССР бывшие члены могучего Союза стали активно переписывать совместную и свою собственную историю - кто во что горазд. Правда, прослеживается общая тенденция - практически везде Россия представляется в неприглядном свете. Азербайджан "Россия-колонизатор", "армянское лобби в российском (советском) руководстве", "культурно-языковое угнетение закавказских народов со стороны советской власти" - на таких выражениях выстроены постсоветские учебники истории в Азербайджане. Противопоставить этому какую-либо внятную альтернативу российская историческая наука пока не в состоянии, поскольку за последние Россия находилась в состоянии бесконечных метаний: от осуждения политики "национального угнетения" народов Кавказа и Закавказья до превознесения "цивилизаторской роли русского народа" по отношению к национальным окраинам. И азербайджанские историки это прекрасно используют, активно ссылаясь на выводы работ советских авторов 30-50-х годов, когда было чрезвычайно модным громить "царский колониализм" во всех его проявлениях. Они делают вывод о том, что для создания поддержки на Южном Кавказе Россия стала в массовом порядке переселять на захваченные азербайджанские земли армянское население. Азербайджанская государственность была ликвидирована, а регион превратился в сырьевую базу Российской империи. Следовательно, никаких особых выгод от пребывания в составе России азербайджанский народ не получил, а лишь обрел те социальные болезни, которыми страдало все русское общество. На рубеже XIX-XX веков колониальный статус Азербайджана оформился окончательно, а переселенческая политика царского правительства привела к снижению доли азербайджанцев в национальном составе населения исконно азербайджанских земель. Начиная с событий Февральской революции, авторы не жалеют красок для описания зверств "армянских агрессоров" и коварной политики большевиков. Практически во всех учебных изданиях говорится о "большевистско-дашнакском" режиме и "геноциде против азербайджанского народа". Даже в самых "продвинутых" учебных пособиях тема "армянских интриг" буквально пронизывает любой сюжет. "Армянский фактор", по мнению азербайджанских авторов, использовался Москвой и после завершения Гражданской войны для укрепления собственных позиций в Закавказье и перехода к новому этапу реализации все той же колониальной, по сути, политики. Именно в этом ключе трактуется создание Нагорно-Карабахской (Армянской) автономии и дальнейшие шаги по изменению демографической и культурной ситуации в регионе. Репрессиям 1937-1938 годов в учебных пособиях также уделяется достаточно много внимания. Отмечается, что эпоха "большого террора" нанесла удар науке и культуре Азербайджана, более 150 тысяч азербайджанцев были расстреляны или сосланы, умственный потенциал народа и его достойнейшие представители - уничтожены. Интересные авторские наблюдения приводятся в учебнике для десятого класса "История Азербайджана" при рассмотрении Второй мировой войны. Азербайджан, судя по материалам этого пособия, был одной из главных целей Гитлера, а особую роль здесь играл Баку как важнейший нефтедобывающий узел. Еще один примечательный аспект истории войны - план депортации всего населения Азербайджана в Среднюю Азию и Казахстан под предлогом "недоверия властей к азербайджанцам". Подчеркивается, что благодаря настойчивости и аргументации тогдашнего первого секретаря ЦК ВКП(б) Азербайджана Мирджафара Багирова Сталин не реализовал этот план. Можно себе представить, как будет воспринимать историю России поколение, выросшее на новых учебниках. Белоруссия В Белоруссии начало "новой истории" ознаменовалось бело-красно-белыми флагами и гербом "Погоня" на обложках учебников. Впоследствии эти учебники оказались в чем-то символичными - их мягкий переплет не выдерживал длительного использования, и они просто рассыпались на части. Примерно то же произошло с националистическим движением. В течение четырех лет "возврата к корням" идея национального возрождения оказалась приватизированной настолько радикальными силами, что избиратель в 1994 году решил не играть с огнем и выбрал Александра Лукашенко. Не последнюю роль здесь сыграли непродуманные и довольно навязчивые методы белорусизации, применявшиеся в образовании и других сферах общественной жизни. Поиски жизнеспособной формулы национальной идентичности, особенно когда ее срочно необходимо изобрести, нуждались в противопоставлении чему-либо. Именно тогда впервые заговорили о замалчивавшихся в советское время эпизодах: борьбе за независимость, национальном возрождении начала XX века, борьбе против русификации и насаждения православия. Пророссийская направленность советских учебников сменилась на проевропейскую. На фоне постперестроечной России, Европа казалась более подходящим, или, скорее, политически правильным кандидатом на роль соседа в единой исторической упряжке. Белорусам нравилось понимать свою историю как часть европейской, но никак уж не российской. Однако местных историков даже в этот период трудно упрекнуть в русофобии. Несмотря на наличие в книгах таких терминов, как "русификация" или "вражеское московское войско", им удалось избежать радикальных обвинений России в порабощении белорусских земель и угнетении белорусского народа. С ростом политического влияния Лукашенко подобная белорусизация сошла на нет. "Погоню" и бело-красно-белый флаг похоронили при большом стечении народа - в 1996 году в Белоруссии прошел референдум, на котором граждане поддержали желание президента поднять статус русского языка до равноправного государственного и вернуть новому национальному гимну музыку старого "Мы белорусы с братскою Русью:.". Широко разрекламированные интеграционные процессы и большие надежды на построение совместного государства нуждались в идеологически "правильных" школьных учебниках. В итоге были расставлены вполне предсказуемые акценты в толковании общего прошлого. Так как сомневаться в исторической адекватности политического союзника и партнера было бы странным, то нашлись менее привлекательные соседи в лице Польши и других европейских государств. Негативных оценок по этническому признаку лишено и описание вхождения белорусских земель в состав Российской империи. Критикуется скорее политика царизма, от которой русский народ страдал не меньше, чем белорусский. А материалы о традиционно наиболее болезненных страницах истории - борьбе за независимость в различные годы и крестьянских восстаниях - вполне нейтральны и объективны. У Белоруссии отсутствует необходимость жестко абстрагироваться от России. Слишком сильны политические, экономические и культурные узы двух стран. Молдавия Парадоксы молдавской независимости не только привели к обострению межэтнических противоречий, но и сильно ударили по республиканской науке и образованию. В наиболее плачевном состоянии оказалась историческая наука. Если бы среди учебников Молдавии проводился конкурс, то позицию лидера в номинации "абсурд" в течение 90-х годов удерживала бы серия учебников "История румын" под авторством преподавателей Молдавского госуниверситета. Обязательные для изучения с младшего школьного возраста книги пестрели историческими нелепостями. Так, пятиклашек уверяли, что господарь Молдовы и Румынии Стефан Великий обожал молдавские национальные блюда, в частности, мамалыгу с приправами. Авторы учебника не только упустили тот факт, что этот господарь никогда не правил Валашским княжеством, но и позабыли, что в годы его правления еще не была открыта Америка, а следовательно, и кукурузы на мамалыгу не было. Общих же постулатов этих учебников несколько: Румыния - самая замечательная страна на свете во все исторические времена, а румыны - лучшая нация. Россия же во все исторические времена была страной оккупантов. Поскольку плохих румын не бывает, то, например, маршал Антонеску, которого Гитлер лично благодарил за радикальное решение еврейского вопроса, оказался большим либералом и демократом. Вторая мировая война в препарируется соответствующим образом. "Румыны из Транснистрии" (так называют молдаван Приднестровья в учебнике) "не имели иных социальных проблем, чем гнет русских" и "были жертвами истории и других этнических общностей". На вопрос, почему Румыния оказалась в одной связке с Гитлером, находится банальный ответ: "Находясь между двумя империями, лишившись поддержки западных стран, Румыния становилась возможным объектом нападения как со стороны СССР, так и со стороны других соседних стран, территориальной целостности стала угрожать реальная опасность". Судя по логике тех же авторов, день 22 июня знаменовал собой начало "освобождения", а сама же "свобода" пришла 26 июля 1941 года, когда "румынские войска достигли Днестра, завершив освобождение всей территории Бессарабии". Основная цель участия Румынии в войне - "освобождение захваченных Советским Союзом летом 1940 года территорий была достигнута". Когда в 1941 году Румыния вступила в войну на стороне Германии, то, как сказано в учебнике, она всего лишь выполняла функции прикрытия германской армии - фашизм тут ни при чем. А потом, вопреки широко известным историческим фактам, вместе с войсками союзников якобы громила фашистские войска. И более того, "своим участием в военных действиях Румыния в немалой степени способствовала поражению фашистской Германии". Между тем, советские войска в 1944 году вновь "захватили" Бессарабию. А так как "захватывали" ее прадеды нынешних молдавских школьников, то и вывод однозначен: они правнуки "оккупантов". Справедливости ради стоит отметить, что с прошлого года (хотя тяжба на государственном уровне по этому поводу велась с 2002 года) ситуация несколько изменилась. В школах и вузах начали вводить новый исторический курс "История Молдовы", а также учебник по "интегрированной истории", в которых история Молдавии рассматривается через призму общеевропейской. Однако в этих учебниках возобладал противоположный миф. Сохранив свою русофобию, они оказались наполненными антирумынскими измышлениями. Так, утверждается, что румынский и молдавский - это разные языки, "молдавский народ произошел от волохов", а "волохи, предки молдаван, подверглись сильному влиянию со стороны славянских колонизаторов". Эти несуразицы настолько запутали молдавских школьников, что в последнее время лишь единицы из них предпочитают сдавать экзамен по истории в качестве предмета по выбору. Латвия В 2005 году в Латвии при поддержке канцелярии президента и посольства США вышло издание "История Латвии: ХХ век", ставшее одним из основных учебных пособий. В этом фундаментальном труде Саласпилский концлагерь, в котором были уничтожены около 100 тысяч человек, в том числе 12 тысяч детей, назван "исправительно-трудовым лагерем". Также сказано, что "в лагерях содержались преступники, дезертиры, бродяги, евреи и прочие". К "прочим", по-видимому, надо относить детей, которых для экономии патронов было предписано убивать прикладами. Зато учебник с гордостью повествует о латвийских частях СС: "Латышские легионеры отличались в боях особой выносливостью, умением и отвагой". Это, кстати, неверно с фактической точки зрения - на фронт латышские СС-маны не попали в силу низкой оценки их качеств немцами, и в основном они отличились как каратели. О карательных экспедициях латышских полицейских батальонов в Латвии, России и Белоруссии, а также о том, что ввод Красной Армии в Латвию происходил в 1940 году по личному приглашению тогдашнего президента Улманиса, - ни слова. Зато много пафосных рассуждений о русификации и "мрачном советском прошлом". Другие латышские учебники в этом смысле не лучше. В одних говорится о "виновности Советского Союза в развязывании войны с Германией", в других - о том, что Россия "устраивает пропагандистские кампании, враждебные Латвии, с целью подорвать ее международный авторитет". Правда, некоторые учебники признают, что судьба независимости Латвии была решена в Москве, и позитивно оценивают вывод армии России из Латвии в 1994 году. Но нигде не упомянуто, что русские в немалом числе жили на территории Латвии, как свидетельствуют летописи, еще в XV-XVI веках, а с 1476 года в Риге существовала Русская гильдия. Все латвийские учебники дружно хвалят красных латышских стрелков, с гордостью упоминая, что первый главком РККА Иоаким Вацетис - латыш. Что же касается учебников для русских школ, качество их перевода крайне удручающее. Чтобы охарактеризовать их уровень и глубину подачи материала, достаточно привести лишь одну цитату: "За 300 лет развития древнего латыша у него появился единственный настоящий друг - собака". А на изучение истории России в программе латвийской средней школы отведено два часа. Литва Положение в Литве отличается от того, что происходит в остальных балтийских странах. Например, в основном для русских школ учебнике "Краткий курс истории России", конечно, есть и тенденциозность, и политизированность, и искажение исторических фактов, но ему можно поставить как минимум удовлетворительную оценку. Правда, так было не всегда. В начале 90-х было переиздано немало довоенных учебников, например учебник Адольфа Шапоки 1936 года, националистический и местами даже русофобский. После признания независимости Литвы в 1991 году он был переведен на русский язык, однако перевод так и не был опубликован. Власти пришли к выводу, что русскоязычная публика не будет покупать книгу, в которой русские изображены как самый темный элемент в Литве, морально неустойчивый и склонный к "пьянству, дракам, воровству". В учебнике можно было увидеть фотоснимок с подписью "Типы русских колонистов в Литве" и даже прочесть, что "литовцы каждого русского считали непорядочным человеком". Между тем, тираж репринтного издания 1989 года на литовском языке достиг 155 тысяч (при том что в 1936-м книга была напечатана всего в 17 тысячах экземпляров). Тем не менее, хотя в начале 90-х годов переизданную "Историю" Шапоки учителя частично использовали как учебное пособие, это делалось с достаточной критичностью. Были и менее болезненные элементы школьного курса. Например, в 90-х годах в учебниках очень любили печатать карты Великого княжества Литовского в период его наивысшего расцвета - от Черного моря до Балтийского, подчеркивая его соперничество с Москвой. По этому поводу даже были нешуточные дипломатические споры с соседями - Польшей и Белоруссией. Но со временем это увлечение прошло. Точно так же и болезненный для российского сознания вопрос о Второй мировой войне в Литве стоял всегда не так остро. Литовцы, в отличие от северных соседей, не забыли, что нацисты объявили 85% населения Литвы "расово неполноценным". И если в первом издании интегрированного учебника по истории 1998 года было сказано о начале войны, что литовцы ее "встретили с радостью, ибо она спасла от советского террора", то после протестов самих литовцев уже из следующего издания эта фраза исчезла. Более того - хотя и неявно, но в литовских учебниках истории признается, что в советские времена не все было так плохо. В том же учебнике довольно откровенно написано о злоупотреблениях приватизации, коррупции, упадке экономики, росте криминала в современной Литве. Зато авторы "отыгрались" на межвоенном периоде, противопоставляя негативную действительность "сталинского СССР" относительно либеральной и благополучной литовской. В данный момент в Литве на первый план выходит другая проблема - сокращение количества учащихся в русских школах. Как следствие уменьшается число самих русских школ, в частности тех из них, где русская история преподается как отдельный предмет. В прочих сокращаются часы, отводимые на русскую историю - даже факультативы (исключение составляет только город Клайпеда). Эстония "Сто эстонцев были приданы к армии киевского князя Олега и сыграли ведущую роль при штурме в 907 году Константинополя" - цитата из учебника "История Эстонии" Марта Лаара. Откуда взялась эта цифра, автор скромно не указывает, но уже само упоминание нации, не существовавшей в X веке, вполне характеризует книгу. Можно было бы посмеяться, но стоит учитывать, что этот труд - фактически единственный эстонский школьный учебник по истории. Уже не так смешно выглядит другая цитата: "Надежда на освобождение Эстонии наступила 22 июня 1941 года". Лаар много (и отчасти справедливо) говорит о предвоенных и послевоенных репрессиях. Но ни слова о том, что в буржуазной Эстонии не было бесплатного среднего и высшего образования, число батраков и бедных в фактически рабском услужении достигало больше половины населения, а эстонцы бежали из своей страны куда глаза глядят. И нет там упоминаний о 140 концлагерях на территории Эстонии. Или об убийстве в период нацистской оккупации более 120 тысяч жителей Эстонии - евреев, русских, белорусов и самих эстонцев. Не говорится и о том, что Генеральный план "Ост" предусматривал уничтожить или изгнать до 2/3 эстонцев. И подавно не упомянуто в учебнике о том, что в докладе ЦРУ за 1980 год ставился знак равенства между уровнем развития Эстонской ССР и Дании. Зато глава, описывающая период пребывания Эстонии в составе Швеции, носит название "Старое доброе шведское время". Несмотря на то, что тогда быть эстонцем фактически значило быть крепостным. Более того, если верить Лаару, Россия со времен чуть ли не Рюрика питала недобрые намерения по отношению к Эстонии и эстонцам. Известный эстонский писатель Уно Лахт, в прошлом, по мнению "Голоса Америки", "главный эстонский диссидент", а ныне член "Эстонского союза против неонацизма", охарактеризовал учебник Лаара как "набор легенд, мифов, выдумок и страшилок, субъективное и далекое от точной науки сочинение, больше похожее на анекдот". Тем не менее именно это сочинение (в переводе) стало учебником для русских школ. В Эстонии просто нет, по большому счету, другого учебника. А с учетом того, что его автор в 1992-1994 и 1999-2002 годах находился во главе правительства страны, приоритетное положение этого труда вполне понятно. Впрочем, и те учебники, что в последнее время пытаются составить лааровскому сочинению конкуренцию, ушли от него не так далеко. Например, в учебнике Адамсона и Валдмаа 2003 года говорится: "Большинство эстонцев воевало во Второй мировой войне в немецких мундирах, на стороне проигравшего войну : и это определяет наши мнения и чувства. Нам пришлось больше страдать под полувековой советской оккупацией". Правда, ниже признается, что "победа Гитлера была бы для человечества более страшным несчастьем, чем победа Сталина". Казахстан Советский период - эпоха исключительной важности для Казахстана. Приход Советской власти в регион в современных учебниках рассматривается как развитие колониальной политики прежних властей. И вся дальнейшая история Казахстана в той или иной степени излагается с позиций возвращения коренного населения к управлению республикой. С другой стороны, казахстанские авторы не выказывают симпатий и Белому движению, поскольку принцип единой и неделимой России явно противоречил автономистским устремлениям лидеров Народного совета (националистическое движение в Казахстане периода Гражданской войны). Обращаясь к истории событий начала 30-х годов, казахские авторы акцентируют внимание на крестьянских волнениях. Другая новация - термин "геноцид" применительно к методам, которые использовала советская власть для борьбы с повстанческими отрядами. В некоторых случаях это понятие трактуется как характеристика вообще всей политики Сталина в Казахстане на рубеже десятилетий. По мнению казахстанских ученых, в конце 50-х - 60-х годах в целях создания новой общности - советского народа - властями поощрялся процесс русификации, который сопровождался закрытием национальных школ и "шовинистической пропагандой". Отмечается, что уже к 1939 году казахи в республике превратились в меньшинство (38%), однако позже баланс соотношений численности национальностей на территории республики стал восстанавливаться естественным путем. При этом все авторы отмечают большую роль в стабилизации общественной ситуации в республике, которую сыграл предшественник Нурсултана Назарбаева Динмухамед Кунаев. О нем принято говорить только хорошее. Энергичная индустриализация, в результате которой были построены крупные предприятия в Алма-Ате, Экибастузе и других городах. Привлечение огромных капиталовложений в республику. Активное продвижение казахов на руководящие посты, благодаря чему к 1980-м годам фактически сложилась двойная структура ЦК и правительства, в которой русские руководили промышленностью, а казахи - сельским хозяйством. Иными словами, по мнению казахских историков, почва для обретения республикой независимости была подготовлена именно за те четверть века, когда ею руководил Кунаев, и на момент объявления Казахстана независимым государством объективные предпосылки к этому существовали на всех уровнях. Киргизия Историографическая ситуация в этой стране, пожалуй, наиболее благоприятная по сравнению с другими государствами региона. На протяжении всех лет независимости своей страны кыргызские историки не ставили под сомнение в целом положительный характер присутствия России на территории современного Кыргызстана. Однако после развала советской системы здесь начали критиковать, хотя и в осторожной форме, действия царских властей в отношении кыргызов: вытеснение новоприезжими колонистами автохтонного населения, проведение политики, направленной на искусственное обострение отношений с соседними народами. Также негативную оценку в учебниках получил процесс этнотерриториального размежевания в Центральной Азии в период существования СССР. Но тенденции к какому-либо кардинальному пересмотру истории в этом государстве не наблюдается. Таджикистан До 1997 года историческая наука в Таджикистане находилась в стагнации, поскольку в стране шла гражданская война. Только после ее окончания историки вплотную взялись за обновление учебного материала. Россию в нем называют государством, которое сыграло ключевую роль в восстановлении таджикской национальной государственности, и характеризуют его влияние на регион в целом положительно. Критику вызывает лишь ряд событий, связанных, как полагают историки Таджикистана, с покровительственной советской политикой в отношении Узбекистана. Благодаря этой политике Узбекистан расширил свои территориальные владения за счет исторических (по их мнению) таджикских земель. При этом основное внимание уделяется именно действиям узбекского руководства по денационализации таджикской истории как в период существования УзССР, так и на современном этапе. Туркменистан Наиболее сложная и исключительно драматичная для истории и историков ситуация сложилась в Туркменистане. В годы правления покойного президента Сапармурата Ниязова в стране был установлен авторитарно-тоталитарный режим, идеологом которого являлся сам глава государства. Интерпретация национальной истории кем-либо, кроме него самого, была исключена. В части, касающейся российско-туркменских отношений и роли СССР в процессе становления Туркменистана как государства, фактически вся тональность оценок носила жестко конфронтационный характер и не допускала никаких положительных утверждений. В стране усиленно насаждался культ Туркменбаши, которому приписывалось авторство компилятивного труда под названием "Рухнама". Именно на его основе велись пропагандистские разработки во всех гуманитарных науках. Суть исторических воззрений и степень знакомства покойного президента с историей достаточно отчетливо демонстрировали не только многие пассажи этого произведения, но и одно из его выступлений перед туркменскими студентами в 2000 году с речью "Нейтралитет Туркменистана: история, мировоззрение и государственная стратегия". В ней содержались весьма примечательные тезисы. Оказывается, "начиная с третьего тысячелетия до нашей эры, древние туркменские или, как их называют ученые, прототуркменские государственные образования Алтын-депе, Маргуш, Парфия, Маргиана, Ургенч и другие в значительной степени определяли характер политической, экономической и культурной жизни Востока, уровень взаимоотношений Востока и Запада, Севера и Юга". Кроме того, туркменские "историки подсчитали как-то, что в средние века туркмены имели самое непосредственное отношение к образованию порядка семидесяти государств на пространстве от Индостанского полуострова до Средиземного моря". Относительно советского периода в истории Туркменистана Ниязов высказывался следующим образом: "За это время наша экономика пришла в упадок. Но необходимо отметить, что за это же время мы приобщились к культуре, науке, мировым ценностям, у нас были возможности для развития искусства. Но вы, должно быть, заметили, что потихоньку мы начали упускать свои полномочия, потеряли свою независимость". Местный Институт истории, будучи напрямую подчинен лично Туркменбаши, занимался поисками древних свидетельств туркменской истории. Отличной иллюстрацией может стать заявление специалиста Национального института рукописей Какаджана Джанбекова о том, что "мы тщательно анализируем древние манускрипты, написанные не только на туркменском языке, но и на других языках. Благодаря такой работе нам удалось открыть целую плеяду выдающихся ученых и поэтов - наших соотечественников, которых историки причисляли к представителям других наций. Над этим мы работали и будем работать, и уверен, что мы вернем туркменскому народу еще множество прекрасных авторов и их бесценные творения". Для большинства историков в Туркменистане в условиях ниязовского режима наступили мрачные времена. Ни о какой-либо исторической науке в широком смысле этого понятия, за исключением лишь археологии, да и то под присмотром властей, говорить не приходилось. Узбекистан С момента создания независимого государства, и особенно с 1993-1994 годов, когда усилился процесс становления в стране авторитарной системы, национальная история Узбекистана выступала для официальных властей в роли инструмента индоктринации общества и его идеологической мобилизации в собственных интересах. Ставка была сделана на гипертрофированное, основанное на мифологизации и выборочности фактов отношение к завоевателю и покорителю Тимуру. Его принято оценивать как положительного политического деятеля, воина, который стоял у истоков узбекской государственности. Амира Тимура не называют Тамерланом, так как на самом деле это имя происходит от прозвища Тимурленг, то есть Тимур-хромой. Как отмечалось одним из специалистов, занимавшихся проблемами "идеологической историизации" в Центральной Азии, "в восхвалении Тамерлана в РУ доходят до абсурда - вполне серьезно заявляется, что благодаря Тимуру появилось НАТО. Оказывается, Тамерлан остановил нашествие татаро-монголов, в результате у Европы появилась возможность бросить ресурсы на открытие новых земель, была заселена Америка, которая потом с Западной Европой создали НАТО". Что же касается внешней политики Российской империи в Центральной Азии, в интерпретации ряда авторов она была направлена во многом именно против узбекских (по крайней мере узбекские историки их считают таковыми) государственных образований - Бухарского эмирата, Кокандского и Хивинского ханств. Восстание 1916 года в ряде районов Центральной Азии трактуется как общетуркестанское, а главенствующую роль в нем играл узбекский этнический элемент. Басмаческое движение в Центральной Азии нередко интерпретируется как национально-освободительное без учета его региональных, этнополитических и социальных особенностей. При этом подчеркивается роль узбекского этнического элемента в данном движении. Создание узбекской государственности в годы существования СССР, включая территориальные очертания современного Узбекистана, сформировавшиеся в советский период, фактически не являются предметом специальных исследований. В ряде учебников истории выдвигается тезис об участии Узбекистана во Второй мировой войне, при том, что УзССР не была самостоятельным государством. В последнее время, после ухудшения отношений официального Ташкента с США и европейскими странами, осудившими действия властей в мае 2005 года в Андижане, власти страны, во многом по конъюнктурным соображениям и в целях заручиться поддержкой российской стороны, отказались от наиболее одиозных историко-пропагандистских тезисов, которые носили недоброжелательный характер в отношении России. Часть учебных пособий, содержавших открытые выпады и оскорбления, изъяты из списка рекомендуемой литературы. Однако в действительности практически весь идеологический инструментарий режима в части "политической археологии" остался прежним. В то же время, на региональном уровне полемика между узбекистанской стороной и соседями продолжается и по этнонациональным, и по историко-географическим проблемам. Украина Наряду с учебниками, разработанными государственными образовательными ведомствами, в Украине суще ...
Андрей: ... ствует немало неофициальных. И разнообразие тут просто невероятное - от "научных" трудов, где говорится об украинце Аттиле и "украино-нормандском" характере Киевской Руси, до вполне объективных. В целом, существует две основных точки зрения. В первой, близкой к официальной, присутствуют положительные или нейтральные оценки роли русского государства в истории украинского народа. Вторая точка зрения однозначно изображает Россию как врага и колонизатора. Свою роль играют и региональные различия. Если на востоке историки решительно против "стремления разорвать историю Украины и России", то в сочинениях "захидников" Украина приобрела образ колонии, находившейся под чужеземной оккупацией. А поскольку список рекомендованных учебников весьма велик, то выбор в огромной степени зависит от местных учителей. Что же все-таки изучают в украинских школах? Учебник "Гомiн в?кiв" сообщает, что "про Киев и украинскую державу вспоминают в своих книгах древние греки, так как греческие купцы ездили со своим товаром в Киев", правда, ссылок на источники не дает. А "украинские полки Мазепы непосредственного участия в битве не принимали: они охраняли шведскую армию от возможного обхода московским войском" (речь о Полтавской битве). Правда, не упомянуто, что эти полки составляли менее 1000 человек, а на стороне Петра I их было раз в пять больше. Учебник по истории Украины для девятого класса утверждает, что лучше всего жилось украинцам под властью Австрии. Правда, тут же указывается, что в этот период процветали крепостничество, а украинские земли "имели колониальную систему подчинения с засильем польских, немецких, венгерских и румынских помещиков". Он же дает более чем странную картину ситуации на Украине в начале ХХ века. Здесь, оказывается, существовали "острые русско-украинские противоречия", вызванные "преступлениями русского царизма перед украинским народом". Но, пожалуй, наиболее сильно проявляется двойственность современной украинской "школьной" истории во всем, что касается Великой Отечественной войны. Многие учебники убеждают, что эта война была "советско-нацистской", а украинцы сражались не за свою землю, а "за Москву". За исключением УПА, конечно. Впрочем, единого мнения о Степане Бандере и ОУН-УПА в украинской историографии не существует. В официальных учебниках истории признаются их преступления. Само собой, у "львовской школы" взгляды совсем иные. "Именно ОУН-УПА являла собой пример демократизма, сплотив вокруг себя силы, бросившие вызов московско-большевистскому тоталитаризму". Кстати, в некоторых учебниках величайшей победой украинского оружия провозглашается Конотопская битва 1659 года, в которой украино-татарское войско гетмана Выговского разбило русских стрельцов. А первой конституцией в мире, по мнению многих украинских историков, стала не британская и не американская, а "Пакты и конституции законов и вольностей Войска Запорожского" 1710 года, разработанные генеральным писарем гетмана Мазепы Филиппом Орликом. Оказывается, "краеугольные положения этого уникального документа стали фундаментом основных законов США, Великобритании, Франции и многих других развитых стран". Однако не все так плохо. В декабре 2006 года появилось совместное заявление министров образования Украины и России о подготовке межгосударственной комиссией двух украино-российских учебников истории, полностью согласованных учеными обеих стран. Росбалт [/more
Андрей: Из сборника "Россия и евреи": Обращение "К евреям всех стран": К евреям всех стран! Мираж русской революции давно рассеялся. Вместо мраморных дворцов и висячих садов мир увидел безбрежную пустыню, загроможденную развалинами и густо усеянную могилами. Разрушено величайшее в мире государство, до самых основ разорено хозяйство многомиллионного народа, вырождается и вымирает сам народ... Нас, русских евреев, гиблая смута не пощадила и не могла щадить. Связанные многообразными и тесными узами с нашей родиной — с государственным порядком, хозяйством, культурой страны, — мы не можем благоденствовать, когда все вокруг нас гибнет... Как и русские люди, сотни тысяч русских евреев рассеялись по миру: для нас это второе рассеяние, рассеяние в рассеянии. Но нам русская смута принесла и особые бедствия, для других невозможные. В отличие от русского народа, остающегося сидеть плотной массой на своей земле и, следовательно, сохраняющего свое единство, добрая половина русского еврейства вошла в состав отщепившихся от России новых государств. И в этих государствах евреи составляют рассеянное меньшинство, и тут, следовательно, они живут в чужой стихии, так или иначе проникающей в нашу, родную стихию. В отличие, однако, от прежнего, когда на всем широком просторе единой России еврейский народ, окруженный одной и той же культурой, оставался единым, теперь каждая горсточка евреев вынуждена считаться со своим особым окружением и тем самым отделяется от других таких же горсточек: компактная масса русского еврейства дробится. Эта опасность велика, но она еще в будущем. Нынешний день не радостнее. Новые государства с тем большим усердием насаждают каждое свой национализм, чем меньше они уверены в своей прочности. Молодые, малые и слабые, эти политические новообразования относятся с особой нетерпимостью ко всему чужеродному, и уже теперь, в медовый месяц их самостоятельности, евреям угрожают гонения и ограничения, каких не знала и русская практика: причем весьма отягчающим обстоятельством является и то, что здесь само общество берет на себя почин в гонениях, тогда как в России это было делом ведомств. И еще бедствие, может быть, всех горше. Непомерно рьяное участие евреев-большевиков в угнетении и разрушении России — грех, который в себе самом носит уже возмездие, ибо какое может быть большее несчастье для народа, чем видеть своих сынов беспутными, — не только вменяется нам в вину, но и толкуется как проявление нашей силы, как еврейское засилье. Советская власть отождествляется с еврейской властью, и лютая ненависть к большевикам обращается в такую же ненависть к евреям. Вряд ли в России остался еще такой слой населения, в который не проникла бы эта не знающая границ ненависть к нам. И не только в России. Все, положительно все страны и народы заливаются волнами юдофобии, нагоняемыми бурей, опрокинувшей Русскую державу. Никогда еще над головой еврейского народа не скоплялось столько грозовых туч. Таков баланс русской смуты для нас, для еврейского народа. Равенство в правах, подаренное нам революцией, ничего в этом балансе не меняет. Мы искали равенства в жизни, а не в смерти, в созидании, а не в разрушении... Берлин, 1923 г. И. М. Бикерман. Россия и русское еврейство: И. М. Бикерман РОССИЯ И РУССКОЕ ЕВРЕЙСТВО Тяжко страдает Россия, болеет великими болями и русское еврейство. Полны уродства и взаимоотношения между ними... Русский человек твердит: «Жиды погубили Россию». В этих трех словах и мучительный стон, и надрывный вопль, и скрежет зубовный. И стон этот отдается эхом по всему земному миру. Не только в Баварии или Венгрии, изведавших сладость коммунистического строя. Не только в государствах, частью или полностью образовавшихся из обломков великой прежде России.. Но также в странах, смутой пощаженных, а от России отделенных целыми материками и океанами. Несколько времени тому назад я прочитал в немецких газетах, что в Германию приезжали японские ученые знакомиться с антисемитской литературой: и на далеких островах, где евреев почти нет вовсе, заинтересовались нами. Нисколько не преувеличивая, отнюдь не изображая дела так, будто весь мир занят только нами, нельзя все-таки не видеть, что волны юдофобии заливают теперь страны, а близости отлива еще не заметно. Именно юдофобия: страх перед евреем, как перед разрушителем. Вещественным же доказательством, пугающим и ожесточающим, служит плачевная участь России. Еврей на все это отвечает привычным жестом и привычными словами: известное дело — мы во всем виноваты; где бы ни стряслась беда, будут искать и найдут еврея. Девять десятых из того, что пишется в еврейских повременных изданиях по поводу евреев и России, составляет только пересказ этой стереотипной фразы. Так как всегда и во всем мы виноваты, конечно, быть не можем, то еврей делает отсюда весьма лестный для нас и на первый взгляд житейски весьма удобный вывод, что мы всегда и во всем правы. Нет хуже: он просто отказывается подвергнуть собственному суду свое поведение, отдать самому себе отчет в том, что он делает и чего не делает, но, может быть, должен был бы делать... Итак, верно ли, что евреи несут ответственность за крушение русской державы и, следовательно, за бедствия, испытываемые русским народом? (... ) Революцию, мол, делает народ, история, стихия, — и спрашивать не с кого. Было бы очень нетрудно доказать, если бы мы могли здесь заняться этим, что «народ» не непогрешим, что «история» не самолично учиняет разгром государств, а пользуется для этого услугами отдельных лиц и человеческих групп, которые подлежат суду, и современности, и той самой истории, за которой они хотят спрятаться, но которая вовсе не занимается укрывательством; что, далее, стихия, в человеческом обществе обычно скованная, чтобы разбушеваться, должна быть раньше разнуздана. И всегда можно указать тех, которые в этом разнуздании повинны: на примере русской смуты это особенно ясно (... ) Ответ на вопрос, кто по преимуществу несет ответственность за развал российского государства, в точном смысле слова беспримерный в летописях человечества, зависит, вообще говоря, от того, к какому моменту времени относят само событие. Может ведь легко случиться, что возможный виновник в одном случае может доказать свое alibi в другом. Итак, 27 февраля или 25 октября оборвана была историческая нить, ткавшаяся целое тысячелетие? Большевистская или добольшевистская революция ниспровергла державу русскую? Кто в еврее видит главного виновника русской беды, тот решает тем самым вопрос в пользу октября, для того большевики — губители России; ибо только через большевиков добираются до еврея, только слишком бросающееся в глаза участие евреев в большевистском бесновании приковывает к нам взор русского человека и взоры всего мира. Но такое понимание происшедшего идет вразрез с явным смыслом событий, очевидцами которых мы все были. Не большевики погубили Россию, а явились сами следствием ее погибели. Они устроились в развалинах ее, как всегда находят приют среди развалин бродяги, воры, грабители и убийцы. До февральского переворота большевистские атаманы, прославившиеся позже на весь мир, были отделены от России двумя фронтами, через которые и птица перелететь не могла. И все эти Ленины, Троцкие, Зиновьевы и Бухарины так и кончили бы дни свои где-нибудь на мансарде в Цюрихе или Берне, если бы в России очень почтенные люди и очень влиятельные группы не делали все, что могли, чтобы стало возможным и даже неизбежным пришествие Нечистого, — нечистого плотью, нечистого помыслами, нечистого духом. Большевистские соблазны, все эти: земля — народу, власть — пролетариату, царство советов, — об этом никто не только говорить не смел, но и думать не мог (... ) Пусть, кто хочет, гадает, могла бы ли «бескровная» февральская революция закончиться иначе, чем кровавым владычеством воров, как в старину называли у нас людей, которых ныне именуют большевиками. Ни один честный человек не может не признать, что власть большевизма без предшествовавшей ей революции была бы невозможна. Февральский переворот был необходимым условием большевистского властвования, но также достаточным условием развала государства и порабощения страны и народа. Большевизм ли, смута ли старомосковского образца, разиновщина ли, чужеземное ли господство, но Россия обречена была на хождение по мукам уже в ту роковую минуту, когда г. г. Родзянко и Милюков вышли на крыльцо Государственной думы, чтобы приветствовать взбунтовавшуюся солдатчину. Вслушайтесь внимательно в речи этих главных дирижеров панского бунта, и вы услышите, что они уже тогда не знали, что и как им делать, как совместить им «войну до конца», ради чего бунт поднят был, с фактически наступившим уже концом не только войны, но и государства. И все дальнейшее действительно представляет собой сплошной процесс развала, нисхождения, разворачивания пружин и разрыва связей, совокупность которых образует общественный союз. Ни одного признака восхождения, сосредоточения сил! Вплоть до той осенней ночи, когда для защиты революции и революционного правительства, осажденного в Зимнем дворце, оказалась сила в десяток юнкеров и еще столь же воительниц из женского отряда, а размыканная, по клочьям растасканная власть, не будучи в силах и этой армией управлять, отдала себя и отдала страну на гнев и на милость ошалевших матросов и вихрем взметенных отбросов столицы. Эту революцию, разлагающую и только разлагающую, долго и планомерно готовили объединенными усилиями «лучшие люди» страны: избранники ее, даже избранные среди избранных. Выборы в Государственную думу производились по очень сложной системе, для того и придуманной, чтобы в высшее законодательное учреждение страны могли попасть только люди надежные, степенные, почвенные. В этом отсеянном, отборном составе не нашлось и двадцати человек, достаточно зрячих и достаточно мужественных, чтобы стать поперек со дня на день нараставшему бунту, тут именно и имевшему свое главное гнездо. Даже из небольшой горсточки крайних правых, не вошедших в печальной памяти блок, всеми средствами добивавшийся власти, некоторые и словом и делом участвовали в подрыве власти существующей, что при тех условиях было равносильно подрыву основ государства... Князь Львов был прав — и это единственное, в чем он прав был, — когда еще в самом начале смуты с гордостью заявил, что русская революция — национальная. Именно так. Ее замыслили, подготовили и осуществили те общественные верхи, которые везде и всегда говорят от имени нации, выражают ее нужды, ее алкания, ее духовные устремления. Она была национальной и по духу, по пафосу, одушевлявшему зачинщиков (... ) Как и почему так случилось, что патриотический порыв превратился в тягчайшее предательство, великое строи-тельство в великую разруху, победа в поражение, обо всем этом говорить не здесь место. Нам достаточно напомнить, что людей, взявшихся в роковые дни истории руководить судьбами народов, судят не по их намерениям, а только по последствиям их усилий и что в данном случае к гибельным последствиям, к крушению государства российского, привели усилия русских, коренных русских людей, а отнюдь не евреев, не инородцев вообще... Но истину, что Россию убила революция февральская, а не октябрьская, важно запомнить также еврею, каждому еврею, не воображающему, что нам море по колени, что среди крушения царств и гибели народов мы можем оставаться спокойны, раз владеем магической формулой, из вечной нашей обвиняемости выводящей вечную нашу невиновность. Действительно, отвести сложившийся на наших глазах, при полном свете истории, навет, будто евреи разрушили одно из величайших государств в мире, возможно, только опираясь на правдивое изображение того, что в данном случае было, на правду о российской катастрофе... Россия начала разлагаться с первого же часа революции, и ничто не могло бы этого разложения приостановить. Все эти "если бы" совершенно ничтожны перед лицом того, что действительно было... И Керенский, и приказ № 1, и весь совдеп — все это только пузыри на поверхности гниющего болота. Раз государство в минуту грознейшей опасности извне было нарочито поднятым бунтом опрокинуто, то все дальнейшее было предопределено. Но народы не умирают, по крайней мере — мгновенно, а государствам свойственна способность регенерации. Процесс возрождения всегда мучителен. В России муки так велики, что человеческое воображение их не вмещает, как не можем мы себе представить ни такого страшного греха, для которого они могли бы служить искуплением, ни такого великого блага, которое могло бы их окупить. Большевистское государство, заполнившее собой безгосударственную пустоту, образовавшуюся после революции, совместило в себе начала, столь противоположные, что уже одно представление об их совместимости подавляет наше сознание: жгучую остроту мучений с мучительной длительностью, безмерность разрушения с нестерпимой узостью домашнего обихода: жизнь на протяжении двух материков мнется, гнется, ломается с невозмутимым спокойствием и будничной простотой, точно порошок в ступе готовят. И вот около этой дьявольской лаборатории, тут — наш грех, великий грех русского еврейства. Нечего и оговаривать, что не все евреи — большевики и не все большевики — евреи, но не приходится теперь также долго доказывать непомерное и непомерно рьяное участие евреев в истязании полуживой России большевиками. Обстоятельно, наоборот, нужно выяснить, как это участие евреев в губительном деле должно отразиться в сознании русского народа. Русский человек никогда прежде не видел еврея у власти; он не видел его ни губернатором, ни городовым, ни даже почтовым чиновником. Бывали и тогда, конечно, и лучшие и худшие времена, но русские люди жили, работали и распоряжались плодами своих трудов, русский народ рос и богател, имя русское было велико и грозно. Теперь еврей — во всех углах и на всех ступенях власти. Русский человек видит его и во главе первопрестольной Москвы, и во главе Невской столицы, и во главе Красной Армии, совершеннейшего механизма самоистребления. Он видит, что проспект Св. Владимира носит теперь славное имя Нахимсона, исторический Литейный проспект переименован в проспект Володарского, а Павловск в Слуцк. Русский человек видит теперь еврея и судьей, и палачом; он встречает на каждом шагу евреев не коммунистов, а таких же обездоленных, как он сам, но все же распоряжающихся, делающих дело советской власти: она ведь всюду, от нее и уйти некуда. А власть эта такова, что, поднимись она из последних глубин ада, она не могла бы быть ни более злобной, ни более бесстыдной. Неудивительно, что русский человек, сравнивая прошлое с настоящим, утверждается в мысли, что нынешняя власть еврейская и что потому именно она такая осатанелая. Что она для евреев и существует, что она делает еврейское дело, в этом укрепляет его сама власть... Не многим лучшим (... ) представление, согласно которому ответственность за разрушительное усердие наших соплеменников перелагается на государство, преследованиями, гонениями толкавшее евреев на путь революции. Здесь примитивная мысль пытается установить однозначное соответствие между давящим бременем и реакцией на это давление: притеснение — озлобление — разрушение. Но именно тем, кто как отвечает на давящее на него зло, отличается человек от человека и один человеческий коллектив от другого. Один, когда каплет у него над головой, принимается чинить крышу, другой бьет жену. Человек и человеческие группы — не безразличная масса, дающая всегда тот же оттиск при том же давлении. Когда мы, бывало, говорим русскому правительству, что то или другое ограничение ведет только к отчуждению евреев или определенных еврейских групп (.. ), то в этом была своя относительная правда, ибо действия и той стороны могли, конечно, оказать влияние на результат. Но когда мы перед лицом мировой катастрофы и перед фактом непомерного участия евреев в варварском разрушении, ставя вопрос о себе, отвечаем все той же ссылкой на других, на чужое воздействие, то мы тем самым низводим себя на уровень пассивного материала человеческого, из которого лепи что хочешь, а это и есть самое крайнее проявление безответственности... Первое место среди (... ) течений в еврействе должно отвести сионизму как по объему его влияния, так и по тому, что и фантастика, и притязательность, и порождаемое ими тяготение к смуте, как к родственной стихии, выражены в нем наиболее ярко. При всем различии и содержания и путей существуют глубокие формальные сходства между сионизмом и большевизмом. (... ) Как большевик знает верное средство против зла: социа-лизацию, так есть оно и у сиониста: Сион. (... ) Большевик ждать эволюции не хочет, и это именно для него характерно; сионист ждать не может, ибо ему приходится начинать сначала. Тому и другому чуждо представление о трагическом в жизни как таковой; оба с одинаковой решительностью отрекаются от старого мира, хотя мир одного — не мир другого; один и другой имеют каждый свою обетованную землю, которая течет млеком и медом. Это единство схем накладывает удивительную печать сходства на мышление, обороты речи и повадки сионистов и большевиков. Сионист как большевик не знает пропорций, степеней и мер; любая частность получает у него универсальное значение, горчичное зерно вырастает в баобаб, воображаемый полтинник в наличный миллиард... Затем большевики не больше сионистов, разумеется, дорожат неприкосновенностью российской территории, хотя есть уже праздные идеологи, усматривающие в них новых собирателей земли русской. С чисто босяцкой щедростью они отказались от им не принадлежавшего, и на западе России возник целый ряд новых государств. (... ) Для сионистов — новый предмет забот и новая точка приложения для разлагающих Россию сил... есть самое крайнее проявление безответственности... Дело не так обстоит, что была смута, гибли евреи и неевреи, а евреев истребляли и левые и правые (... ) Нужно еще прибавить, что евреи были не только объектом воздействия во время этой тяжкой смуты. Они также действовали, даже чрезмерно действовали. Еврей вооружал и беспримерной жестокостью удерживал вместе красные полки, огнем и мечом защищавшие «завоевания революции»; по приказу этого же еврея тысячи русских людей, старики, женщины, бросались в тюрьмы, чтобы залогом их жизни заставить русских офицеров стрелять в своих братьев и отдавать честь и жизнь свою за злейших своих врагов. Одним росчерком пера другой еврей истребил целый род, предав казни всех находившихся на месте, в Петрограде, представителей дома Романовых, отнюдь не различая даже причастных к политике и к ней непричастных. Пробираясь тайком с опасностью для жизни по железной дороге на юг, к Белой армии, русский офицер мог видеть, как на станциях северо-западных губерний по команде евреев-большевиков вытаскивались из вагонов чаще всего русские люди: евреи оставлялись, потому что сумели приспособиться к диким правилам большевиков о передвижении; русский офицер не мог этого не видеть, потому что это бросалось в глаза и евреям, которые мне об этом с горечью и с ужасом рассказывали... Кто сеет ветер, пожинает бурю. Это сказал не французский остроумец, не буддийский мудрец, а еврейский пророк, самый душевный, самый скорбный, самый незлобивый из наших пророков. Но и это пророчество, как и многие другие, нами забыто; вместе со многими великими ценностями мы и эту потеряли. Мы сеем бури и ураганы и хотим, чтобы нас ласкали нежные зефиры. Ничего, кроме бедствий, такая слепая, попросту глупая притязательность принести не может. Поднимется, я знаю, вопль: оправдывает погромы! Но кого судьба поставила врачевателем в дни народного мора, того не смутят крики: пускает в народ холеру! Это — неприятность, связанная с призванием, с исполнением профессионального долга. Не смутит меня и то, что кричит и будет кричать о пускаемой в народ отраве не безграмотная, а полуграмотная чернь. Я знаю цену этим людям, мнящим себя солью земли, вершителями судеб и, во всяком случае, светочами во Израиле, свето-носцами. Я знаю, что они, с уст которых не сходят слова: черная сотня и черносотенцы, сами черные, темные люди, подлинные viri obscuri *, никогда не разумевшие ни величия творческих сил в истории, ни грозной мощи разрушительной стихии в человеке и человеках. * Темные люди (личности) (лат. ). Ибо от живого мира, от мира, как он есть, их отделяет глухая стена словесных формул, наговоров, заклинаний и истинно шаманских обрядностей... Три тысячи лет уже живет еврейский народ сознательной жизнью на земле, и где у нас хоть следы, хотя бы слабые признаки аристократизма, присущего обыкновенно древним родам? Мы — демократы, и все наше поведение согласуется с кодексом, составленным Ликургами из Психоневрологического института за Невской заставой; этого рода демократизм — начало и конец нашей мудрости. Но история прощает несоответственное поведение еще меньше светского общества: здесь «не принято», там не приемлется... ... Еврей и сейчас охотно идет за всяким блуждающим огоньком, поднимающимся над революционным болотом; тлетворная, разлагающая словесность о всеобщем братстве и всеобщем благополучии, та самая словесность, которая породила смуту и, следовательно, погромы, еврею и теперь мила; слова — отечество, порядок, власть — коробят ухо еврея, как реакционные, черносотенные; слова — демократия, республика, самоопределение — нежат его слух; вопреки всем жестоким урокам еврей продолжает думать, что в начале было слово, не творческое Слово Божье, а праздное слово краснобая... ... Обычно еврей начинает беседу о злобе наших злобных дней вопросом: долго ли еще это будет продолжаться? И в этих немногих и простых словах, в них сказывается инстинкт человека и еврея: жажда конца смуты. Все, что следует за этим, уже от блудной мысли, от демократизма, социализма, национал-социализма, сионизма, — все вещи незначительные, незначащие в сравнении с мрачным величием того, что происходит вокруг нас и с нами. Не звериная мудрость тут повинна — человеческая глупость. Опыт истории, которую мы теперь уже знаем за семь тысяч лет, показывает, что человеческое общество никогда не жило наподобие пчелиного роя или муравьиной кучи. Человек либо выше животного, либо ниже его; он живет либо по инстинкту и разуму, либо вопреки разуму и вопреки инстинкту. Не бросают же животные своих детей в объятия раскаленного идола, а люди эту и подобные мерзости делали в течение многих поколений, делали под влиянием извращенных представлений, мнимого, ложного знания. Нужно раз и навсегда расстаться с усыпляющим и совесть растлевающим представлением, будто народы, целые общества не ошибаются в своем поведении. В действительности соответствие между поведением народа и его же интересами есть недосягаемый идеал, к которому народы медленно, медленно приближаются, то и дело возвращаясь вспять и расплачиваясь за рецидивы дикости и знахарства жестокими страданиями, иной раз самим существованием своим. Такой рецидив знахарства привел Россию к крушению... Что евреи именно стихийно, инстинктивно тянут к России, жаждут ее, это лучше всего можно наблюдать на евреях отщепившихся от России государств. Тут еврей живет в условиях, во всяком случае близких к нормальным: не давит его тут мертвая петля советской власти, и не мечется он, как мы, беженцы, в пустоте между Wohnungsamt * и заячьей биржей, между биржей и кабаре... Картина везде та же: евреи являются верными хранителями русского языка, русской культуры и ждут не дождутся восстановления великой России. Школы, в которых ведется еще преподавание на русском языке, заполняются еврейскими детьми, и я видел, какая это трагедия для еврейской семьи, имеющей детей школьного возраста, когда школа начинает питомцам своим навязывать язык благополучно самоопределившегося племени и патриотизм нововозникшего государства. Так мало верят евреи в устойчивость этих из мутных волн революции вышедших готовыми государств, так непосредственно воспринимают они это, как переходное состояние, как историческое недоразумение, что нет у них охоты заставлять своих детей заучивать вокабулы языка, на котором на всем земном шаре говорят один или два миллиона человек. В этих государствах-клетушках русский еврей, изведавший жизнь на широком просторе великой империи, чувствует себя стесненным, сдавленным и пониженным в своем гражданском уровне, — несмотря на все права и автономии. И в этом чувстве стесненности больше чем неудобство текущего дня — в нем глубокий исторический смысл, правда нашего бытия. Ибо поистине судьбы нашего народа тесно связаны с судьбой великой России... * Жилищный отдел (нем) Источник
Андрей: Война как средство конструирования нации (rosbaltsouth.ru) В Кабардино-Балкарии 21 мая был нерабочим днем — в Нальчике отмечали 144-ю годовщину окончания Кавказской войны и День памяти павших за свободу Черкесии в Русско-Чеченской войне 1763 – 1864 годов. Отмечание данного скорбного юбилея началось накануне, 20 мая. Тогда в 20 часов 30 минут под звуки «древнего черкесского рога» несколько сотен присутствующих у памятника жертвам кавказской войны «Псе Жыг», «поднеся полусогнутую правую ладонь (IэштIым ныкъуэ) к виску, почтили память предков. После чего состоялось символическое зажжение 101 огня по числу лет войны». На следующий день, 21 мая, прошел Марш памяти. Участники марша несли флаги «исторической Черкесии, абазинские и абхазские флаги». Скорбно звучал «древний рог», «оповещая жителей города о скорбной дате в истории черкесского народа». Был выставлен Почетный караул: «Вокруг памятника встали двенадцать человек с черкесскими флагами. Обрядовый рог подал сигнал о начале минуты молчания. Живые цветы к подножию памятника возложили президент КБР, члены парламента и правительства республики, трудовые коллективы, общественные организации, в том числе казачество и национальные центры республики». Организатором траурных мероприятий выступила общественная организация «Черкесский конгресс». День Памяти, 21 мая, в КБР был объявлен нерабочим днем. К гражданам Кабардино-Балкарии обратился президент КБР Арсен Каноков. В его заявлении, в частности, говорилось: «Склоняя головы перед памятью жертв Кавказской войны, мы отдаем должное тем, кто вопреки всем невзгодам и тяжким испытаниям сохранил историческую родину, гордимся тем, что адыгский народ не исчез, а, напротив, еще более окреп, приумножил свой духовный и созидательный потенциал». Не забыта была в выступлении президента Канокова и тема дружбы с Россией: «Оглядываясь назад, мы должны помнить и о том, что Кавказская война — это единственная черная страница в многовековой истории взаимоотношений Кабардино-Балкарии и России. Не так давно мы торжественно отметили 450-летие добровольного вхождения Кабардино-Балкарии в состав Российского государства. Празднование этой знаменательной даты придало новый импульс консолидации нашего общества, укреплению единства народа Кабардино-Балкарии, ярко и убедительно продемонстрировало его верность однажды данной клятве «Навеки с Россией». Тема Кавказской войны не может быть охвачена в одной статье, но все же стоит сказать о некоторых фактах. Как отмечал виднейший специалист по истории Кавказской войны осетинский историк профессор Марк Блиев, в конце 18-го века в связи с началом выращивания кукурузы в горах резко выросло население горских районов, что вызвало возникновение своеобразной «набеговой экономики». Набеги с целью грабежа соседних народов становятся неотъемлемой чертой жизненного уклада горского общества. С падением Крымского ханства усиливается роль Западного Кавказа как главного поставщика рабов на невольничьи рынки Турции. Постоянные набеги горцев на русские поселения, как бы ни пытались их приукрасить некоторые «историки», имели явно меркантильно-грабительский характер и мало походили «на борьбу за свободу». Попытки прекратить постоянную, как выражались этнографы 19-го века, «охоту на рабов» путем уговоров, дипломатических договоров, кордонных линий ни к чему не приводил. Нормальная жизнь на границе с закубанскими черкесами была невозможной. У кубанских казаков существовал даже особый жанр песен-плачей по похищенным и уведенным в рабство близким. Надо отметить, что набегам подвергались не только русские села и станицы: с целью захвата рабов и грабежа горцы постоянно нападали и друг на друга.Так, турецкие историки сообщают о сотнях тысяч черкесских девушек (они ценились гораздо дороже прочих), проданных на турецких базарах только в 19-м веке. Их туда поставляли не русские. Начало активных военных действий на Северном Кавказе началось только с приходом Ермолова (почему нынешние адыго-черкесские «историки» отсчитывают эту дату с 1763 года, автору статьи непонятно) и было вызвано желанием покончить с грабежем и работорговлей. Война была жестокой и кровавой и закончилась в 1864 году взятием аула Каабда. После окончания войны русская администрация потребовала от горцев выселиться на равнину, землей наделяли при этом очень щедро. Не желавшие селиться на равнине могли ухеть в Турцию. Уезжавшие в Турцию могли продать имущество или брать его с собой, они сохраняли свое оружие, одежду и т.п. Большинство адыго-черкесов предпочло выехать в Турцию. Право на выезд получили и другие народы Кавказа, из Кабарды, к примеру, выехало несколько сотен человек. В Турции, из-за неготовности принять выехавших, началась массовая их гибель, что и явилось главной трагедией для горцев Западного Кавказа. Часть их вернулась в Россию. Те же, кто остался на Кубани, благодаря большему количеству земель и помощи российской администрации (это доказанный факт), жили для того времени весьма зажиточно, и, применительно к адыго-черкесам Западного Кавказа, кавказская война из массового сознания исчезла (в отличии от Чечни и Дагестана) практически сразу после ее окончания. Адыго-черкесские народы и в царское, и в советское время демонстрировали высочайший уровень лояльности и московским властям. Во время Гражданской войны, которую можно считать «лакмусовой бумажкой» межнациональных отношений, в Кабарде не было ни одного столкновения кабардинцев с казаками или русскими крестьянами (примерно так же было и на Кубани, в местах проживания воевавших с Россией черкесов и адыгейцев). А во время Великой Отечественной войны 115-я кавалерийская дивизия, сформированная из кабардинских добровольцев, в полном составе дралась с фашистами, в отличии от чеченской 114-й, три четверти «добровольцев» из которой после получения оружия дезертировали и ушли в горы для ведения партизанской войны против Красной Армии. Но сейчас о положительных фактах российско-адыго-черкесских отношений вспоминают редко, мало того, акцентирование внимания на этих моментах российско-кавказских отношений объявляется «духовным холопством» и «рецидивами имперского влияния». Зато нет недостатка в бесконечном муссировании темы «борьбы горцев за свободу и независимость» и «нечеловеческих зверств» со стороны «геноцидоносной России». Фактически на Северном Кавказе из исторической науки исчезла дискуссионность, научная полемика заменена на бесконечное повторение определенного набора штампов и недоказуемых утверждений, примитивность и схематичность которых подкрепляеся псевдотрагическим пафосом и антироссийскими проклятиями. И уже на уровне официальных властей, уже как непреложная истина звучат цифры о «уничтожении русскими извергами каждого второго адыга», об «истреблении 14 адыгских наций», «насильственной депортации» адыгов в Турцию (переселение было добровольным). Как краеугольный, непреложный факт постоянно провозглашается тезис о никогда в действительности не существовавших «едином черкесском народе» и «единой Черкесии». В этом плане весьма примечательно рассмотреть конкретную роль и место Кабарды в истории Кавказской войны. Как сказал 21 мая Арсен Каноков, «Кавказская война — это единственная черная страница в многовековой истории взаимоотношений Кабардино-Балкарии и России». Но что же в реальности представляла собой эта «черная страница»? Со времен Ивана Грозного Кабарда рассматривалась как самостоятельная, но вассальная (кроме небольшого периода нейтральности в 18-м веке) России территория. Кабарда имела собственный флаг и герб. Территория Большой и Малой Кабарды управлялась несколькими, часто враждовавшими между собой княжескими фамилиями. Эта вражда часто приводила к тому, что против России выступал кто-либо из князей, если его враг был настроен пророссийски. Но единым фронтом против России Кабарда практически никогда не выступала. Однако даже частного характера вооруженные конфликты русских с кабардинцами в 18-м — начале 19 века были достаточно редки, а начиная с середины 20-х годов 19 века, когда на восточном и западном Кавказе собственно и разгорается Кавказская война, их не было вообще. Во всей активной фазе Кавказской войны Кабарда сохраняла дружественный России нейтралитет, а на стороне России воевали два батальона кабардинских добровольцев. Если этих добровольцев по терминологии нынешних адыго-черкесских «этнопатриотов» (самоназвание) можно зачислить в «предателей общечеркесского дела, не выражающих стремления и чаяния народа», то нельзя игнорировать следующий факт. Когда имам Шамиль попытался прорваться на Западный Кавказ и соединиться там собственно с черкесскими «борцами за свободу», то, встретив явно враждебный к себе настрой кабардинцев, готовых с оружием встретить войска Шамиля, отказался от своих планов. Вот такой в реальности была «черная страница» в истории кабардино-российских отношений. Современные попытки создания «единочеркесского» духовного, а, возможно, в перспективе и политического пространства явяются откровенно лживыми и искусственными. Прапрадеды нынешних кабардинцев ощущали себя подданными России, а черкесов и закубанских адыгов считали если не врагами, то уж никак не братьями, и никакой трагедийности ни во время, ни после Кавказской войны не испытывали. И все нынешнее нагнетание страстей в связи с «трагическим юбилеем», по крайней мере в КБР, основывается на откровенно лживой исторической подоснове. И весьма примечательно, что на траурных мероприятиях 20 — 21 мая развевались черкесские и абхазские знамена, а не исторические знамена Кабарды или современные Кабардино-Балкарии. Попытки забыть историю, замолчать ее всегда беспочвенны. Информация о каких-либо событиях, фактах или исторических явлениях всегда будет существовать. Но в каком виде эта информация будет представлена: в виде правды, полуправды или откровенной лжи, далеко не всегда можно предсказать. В настоящее время видны неприкрытые попытки в ряде стран переписать историю и на подобной основе выработать новую государственную идеологию и «национальное самосознание» и «создать нацию». На Украине «создание нации» ведется на основе «голодомора», в Польше – Катынского расстрела, в странах Балтии – «оккупации и геноцида». «Создание нации» подразумевает формирования у населения «комплекса жертвы», следствием которого являются формирование бесконечного списка претензий и требование бесконечных компенсаций. Все вышеперечисленное в полной мере мы видим и на примере современного Северного Кавказа, в частности КБР. Тема «геноцида черкесского народа в результате Кавказской войны», которую активно в течение последних лет раздувают в адыго-черкесских республиках, зеркально, до мельчайших деталей повторяет украинскую тему «геноцида украинского народа через создание «голодомора». Что навевает мысли о едином сценарии и одном режиссере. Пусть никого не смущают отсылки к празднованию «450-летия добровольного вхождения» и лозунги «навеки с Россией». Возможно, такие акты, как отмечание «Дня памяти», по мнению некоторых, должны способствовать снижению межнационального напряжения и снижению террористической опасности… Дмитрий Сыромятников
Павел: Андрей пишет: Тема «геноцида черкесского народа в результате Кавказской войны», которую активно в течение последних лет раздувают в адыго-черкесских республиках, зеркально, до мельчайших деталей повторяет украинскую тему «геноцида украинского народа через создание «голодомора». Что навевает мысли о едином сценарии и одном режиссере. Во-во... А также о едином источнике финансирования.
Андрей: Почему Катынь до сих пор считается деликатной темой? ("Le Figaro", Франция) Эта трагедия не вызывает большого интереса во Франции Бернар Пер (Bernard Pеre), 02 февраля 2009 http://www.inosmi.ru/text/translation/247127.html Неужели Франция и впредь будет игнорировать 'Катынь', последний фильм знаменитого польского режиссера Анджея Вайды (обладатель каннской 'Золотой пальмовой ветви' за фильм 'Человек из мрамора'), посвященный убийству более 4 500 польских офицеров и унтер-офицеров в марте-апреле 1940 года в Катынском лесу, неподалеку от Смоленска, в Белоруссии? Как же сложилась эта ситуация? Некоторые, не забывая дать высокую оценку фильму, ссылаются на чрезмерные финансовые и технические требования режиссера, а также слабую кампанию по продвижению картины. Однако это не помешало успеху фильма (3 миллиона зрителей, не считая Польши) в ряде европейских стран (Ангела Меркель присутствовала на премьере картины в Германии), а также в Японии. Но во Франции вопрос с прокатом этого фильма долго не мог решиться. В конце концов, благодаря усилиям ряда людей, в том числе посла Польши в Париже, небольшая дистрибуторская кампания Kinovista покажет 'Катынь' в апреле в ряде кинотеатров, а телеканал Canal + поставил его в сетку своих программ. Однако все это выглядит весьма скромным по сравнению с масштабом самого события (более 22 500 польских военных застреленных в затылок и захороненных в пяти разных местах), его исторических последствий (как во время, так и после войны), а также высоким качеством самого фильма. На самом деле кинопрокатные компании проявили так мало энтузиазма, потому что эта непростая малоизвестная трагедия, далекая от нашей памяти о Второй мировой войне, не вызывает большого интереса во Франции. Сцена, с которой начинается фильм, где польские мирные жители оказываются на мосту в ловушке между немецкой и российской армией, не может не вызвать изумления; более того, вид нацистских и советских офицеров, которые в полном согласии производят раздел польских пленных, порождает тревожные чувства. НКВД 'оставил себе' 40 000 офицеров и унтер-офицеров, а солдат отпустил домой. С весны 1940-го их семьи больше не получали от них вестей. Лишь три года спустя немцы обнаружили первые массовые захоронения в Катыни. СССР сразу же опроверг эту информацию, воспротивился созданию Красным Крестом комиссии для расследования этого преступления и разорвал дипломатические отношения с находившимся в Лондоне польским правительством в изгнании, которое выступало за проведение расследования. Последующие события принадлежат истории: комиссия из двенадцати признанных экспертов, направленная нацистами на место захоронения в конце апреля 1943 года, затем советская комиссия, действовавшая в конце 1943 года на отвоеванной территории. И, наконец, в 1952 году специальная комиссия Палаты Представителей Конгресса США в наиболее подробном докладе по Катыни пришла к выводу, что расстрелы в марте-апреле 1940 года проводились органами НКВД. Однако ложь - слово, красной нитью проходящее через весь фильм, его мы неоднократно слышим из уст вдовы убитого генерала - продлится сорок пять лет. Поскольку, как напоминает Вайда, 'именно на лжи зиждилось подчинение Польши Москве'. Горбачев первым в 1989 году нарушил молчание по этому вопросу, передав ряд архивных документов генералу Ярузельскому, затем Ельцин вручил Валенсе копию приказа о применении высшей меры наказания, подписанного Сталиным и Берия в марте 1940 года. На этом рассекречивание документов закончилось, Верховный Суд Российской Федерации закрыл досье в 2004, в том самом году, когда Владимир Путин, совершая официальный визит в Варшаву, воздержался от любого упоминания о Катыни. Вайда для фильма, который, возможно, будет его последним, и который он посвятил своей семье (отец режиссера погиб в Катыни), выбрал путеводной нитью дневники польских военных, шедших, сами того не подозревая, на встречу своей погибели. Франция рискует пройти мимо истинного шедевра, обладающего не только исторической достоверностью, но и яркой выразительностью. Пока еще не поздно вызвать у французской публики интерес к этой картине, чтобы запланированные цели проката (50 000 зрителей) были достигнуты и даже превышены. До сих пор некоторые возлагают ответственность на немцев, да и Россия официально не признала свою вину, ну и наконец, мы до сих пор доподлинно не знаем советских мотивов. Была ли то огромная 'ошибка', как давали понять руководители НКВД в 1941 году, после того как СССР вступил в войну, или, что более вероятно, операция идеологического характера: большинство пленных польских офицеров и унтер-офицеров после допросов были сочтены 'потерянными' и потенциально опасными для СССР. Этой же 'логикой' руководствовалась Красная армия в августе 1944: она не стала вмешиваться, когда немцы подавляли Варшавское восстание, а заодно и очаги антикоммунистического сопротивления. На закате жизни Анджей Вайда решил изобличить эти оставшиеся безнаказанными военные преступления. И будет парадоксальным, если Франция - родина прав человека, страна, уделяющая большое значение вопросам памяти, исторический союзник Польши - предаст забвению Катынь.
Андрей: Германия: красный кошмар ("Liberation", Франция) Многие месяцы женщины на востоке Германии жили в страхе перед сексуальным насилием Натали Версье (Nathalie Versieux), 17 февраля 2009 Около двух миллионов немок в 1945 году были изнасилованы российской армией. Психологические травмы, о которых молчали шестьдесят лет. http://www.inosmi.ru/print/247517.html Практически в каждой немецкой семье есть жертва, чьи уста более шестидесяти лет сковывала печать молчания. Некоторые из них скончались, ни разу не упомянув о глубоко скрытых психологических травмах . . . В конце войны сотни тысяч немок были изнасилованы жаждавшими мести военными союзнической и советской армий. В молчании, окружавшем эти события, потихоньку появляется брешь. В многочисленных книгах, фильмах и симпозиумах, посвященных страданиям гражданского населения Германии в конце войны, эта тема стала стыдливо подниматься. Кое-кто из жертв осмелился нарушить табу и публично поведать о пережитом. 'Я много раз пыталась рассказать. Врачам, в школе - но везде натыкалась на стену', - вспоминает Рут-Ирмгар. Эта 77-летняя женщина-пастор обрела некоторый душевный покой благодаря терапии, которую она проходила после лечения от рака. Она, как и ее мать, были изнасилованы русскими в Восточной Пруссии, и эта травма оказала влияние на всю ее жизнь. 'После этого я могла любить, но не желать', - просто говорит она. Еще и сегодня многих женщин ее возраста мучают кошмары, их охватывает паника, когда они слышат русскую речь, или если им нужно спуститься в подвал. Угрожающая тишина В Штутгарте тысячи женщин стали жертвами французов, когда те взяли город. В Рейнской области немки стали добычей американцев. Но нигде в лежащем в руинах Рейхе насилие против женщин не достигло того размаха, что имело место на востоке страны, где Красная Армия брала город за городом. 'В конце января 1945 года линия фронта становилась все ближе. Бежать пешком было бессмысленно, мы бы умерли по дороге от холода'. Рут-Ирмгард было 12 лет, когда два офицера силой вытащили ее из подвала, где пряталась вся ее семья. 'Тишина, внезапно упавшая на город, таила в себе угрозу, - вспоминает она. - Мы едва осмеливались дышать. Я приоткрыла дверцу, чтобы глотнуть свежего воздуха, и увидела, как к нашему зданию идет русский в военной форме. Они сначала попросили у моей матери, державшей на руках моего младшего брата Эриха, показать им нашу квартиру. Ее долго не было. Когда она вернулась, я увидела, что ее запястье перебинтовано. Позже она сказала мне, что пыталась покончить с собой. Затем русские опять спустились в подвал. На это раз им нужна была я . . . '. В период с января 1945 года, когда Красная Армия вошла на территорию страны, и июлем 1945 года, когда союзники разделили между собой Рейх, советские солдаты изнасиловали около двух миллионов немок. В одном только Берлине количество жертв оценивается в 100 000. Вследствие этого насилия умерло десять тысяч женщин. Часть из них убили себя и своих детей. В некоторых случаях смертельный приговор всей семье выносили отцы в надежде избежать бесчестья. 'За считанные часы девушки старились на десятки лет. Матери семейств возвращались из амбаров, где их подвергали насилию, полностью поседевшими', - рассказывают очевидцы. Немногим семьям удалось избежать этой трагедии. 'Конечно же мы не знаем, точное число изнасилованных женщин, - признает историк Зилке Сатьюков (Silke Satjukow). - По различным оценкам русские изнасиловали от 10% до 90% женщин, находившихся в Берлине в конце войны. Некоторые из них подвергались групповому и/или неоднократному насилию, а затем были депортированы в СССР. В Берлине жило большое количество беженцев с восточных районов страны, которые спасались от наступления Красной Армии. Мужчины были на фронте, а женщины оказались предоставлены самим себе. И русским. Они знали, что их ждет: нацистская пропаганда регулярно распространяла информацию о зверствах, творимых Красной Армией в отношении гражданского населения. Геббельс использовал эту угрозу, чтобы мотивировать Вермахт, чей боевой дух был подорван многочисленными поражениями после Сталинградской битвы. Он полагал, что мужчины будут сражаться более яростно при мысли о том, что ждет их жен в случае поражения'. Рядовые пехотинцы, офицеры . . . Вряд ли можно создать портрет типичного русского насильника конца войны. 'Точно можно сказать одно: Сталин, поставивший цель дойти до Берлина к 1 маю, не щадил своих людей, - говорит историк Йохен Штаад (Jochen Staadt), работающий в Свободном университете Берлина. - В последние недели войны погибли двадцать тысяч русских солдат. На фронт пришлось посылать подкрепление, молодых ребят, зачастую плохо обученных, выходцев с восточных территорий СССР. Эти молодые солдаты видели, как их товарищи погибают от нацистских пуль. Их переполняла ненависть к немцам. Сталинская пропаганда не один месяц втолковывала им, что удачно прожитый день - это тот, когда от их руки пал хотя бы один немец. По мере продвижения на Запад русские солдаты видели, какие разрушения оставили после себя нацисты в СССР, и насколько Германия, даже опустошенная войной, была богаче тех регионов, откуда они пришли. Они совершенно обоснованно задавались вопросом, что же рассчитывали найти немцы в России такого, чего не было в Германии . . . '. 'Викторианские нравы' 'Русские шли на Запад, а за их спиной стояли тени 22 миллионов погибших, - говорит американский историк Норманн Маймарк (Norman Naimark). - Алкоголь был одним из немногих средств, помогавших хоть ненадолго позабыть о тяжелой фронтовой действительности. В СССР царили викторианские нравы. Там было не принято говорить о сексуальных отношениях. Не было ни презервативов, ни публичных домов. Подобная репрессивная сексуальная культура и жестокость, которую они познали на войне, объясняют зверства солдат в отношении немецких женщин'. 'Обычно забывают, что советские военные насиловали не только немок, - напоминает Ингеборга Якобс (Ingeborg Jacobs), которая собрала рассказы 200 жертв в своей книге Freiwild ('Добыча'), опубликованной в сентябре 2008 года. - Они насиловали освобожденных узниц концентрационных лагерей, полек, венгерок, чешек, даже жен солдат Красной Армии!'. 'Массовые изнасилования прекратились с приходом американцев в июле 1945 года, - уточняет Йохен Штаад.- С конца 1945 г. имели место несколько отдельных случаев насилия. Но не среди бела дня. Были введены строгие санкции. Некоторых солдат за изнасилования расстреливали на глазах их же товарищей'. Сталин, который стремился установить свою власть над Восточным блоком, призвал армию к порядку, солдатам велено находиться в казармах, контакты с населением запрещены. '16 апреля 1945 года Сталин отдал приказ солдатам, не трогать гражданских лиц, - уточняет Ингеборга Якобс. - Ему для реализации своего политического замысла, нужно было избежать ненависти населения'. Многие месяцы женщины на востоке Германии жили в страхе перед сексуальным насилием. Боялись они и забеременеть или заразиться венерическими болезнями. В городе Зенфтенберг, к юго-востоку от Берлина, ответственный за техническое обслуживание больницы недавно нашел на чердаке данные о пациентах, датированные 1945 годом. С июня по август 1945 г. напротив женских фамилий постоянно встречается запись 'Interruptio'. На протяжении этих трех месяцев врачи больницы в день делали 4-5 абортов женщинам в возрасте с 17 до 39 лет. 'Согласно медицинским записям 80% операций, проведенных в Зенфтенберге летом 1945 года, были абортами. А в то время прерывание беременности было незаконным!', - отмечает Георг Мессенбринк (Georg Messenbrink), который нашел документы. В том году мать Рут-Ирмгард родила девочку, которая прожила лишь несколько недель. 'Мы были все время голодными. У мамы не было молока. Естественно, она хотела сделать аборт. Но врач сказал, что ничем не может ей помочь. Я не знаю, что мама потом рассказала отцу об этом ребенке'. Глухие упреки Пока не пала Стена, женщины молчали. На западе страны чувство вины, ответственности за зверства, совершенные нацистами, не позволяли говорить о несчастьях, выпавших на долю гражданского населения Германии. 'Мы были виновным народом. И для немецких жертв места не было', - с пониманием говорит Рут-Ирмгард. На востоке пропаганда возвеличивала Красную Армию. Тот факт, что большой русский брат мог насиловать немецких женщин, шел вразрез с официальной версией. 'Женщины приняли обет молчания, когда их мужчины вернулись домой, - рассказывает историк Зилке Сатьюков. -Пока они были предоставлены сами себе, женщины реагировали с определенной долей прагматизма, продиктованного необычностью ситуации и желанием выжить. Мы знаем из записей в личных дневниках, что они иногда, здороваясь друг с другом, даже спрашивали: 'Сколько в эту ночь?'. Можно воспринимать это как черным юмор или цинизм, но так было на самом деле'. От мужчин, которые не смогли защитить своих жен, сестер и дочерей, жертвы насилия слышали глухие упреки. 'Тебе это наверняка понравилось!'. 'Не строй из себя неженку, подумаешь, несколько минут'. Вернувшись с фронта, отец Рут-Ирмгард искренне удивился, что его жена, когда бежала из дому, не подумала захватить хотя бы один из его костюмов. 'Женщина в Берлине', анонимный дневник, который вела молодая жительница столицы рейха с апреля по июнь 1945 года, был очень плохо принят в Германии, когда был там издан в 1959 году, через пять лет после его публикации в США. Переизданная в 2003 году книга стала бестселлером - она появилась в тот момент, когда немецкое общество уже не испытывала ни страха, ни стыда при встрече со своим прошлым. 'Одной из главных составляющих психологической травмы - это отказ общества признать, что жертвы действительно пострадали', - говорит психиатр Филипп Куверт, который возглавляет проводимую Грейфсвальдским университетом исследовательскую программу по изучению многолетних травм жертв насилия. 'Еще несколько лет назад, запустить подобный проект было бы невозможно', - утверждает психиатр. Табу было слишком сильным. Врач обратился к свидетелям событий тех лет с просьбой принять участие в исследовании. Откликнулось 35 женщин. Большинству из них 80 лет. 'Мы пытаемся выяснить, каким образом этим женщинам удалось прожить столько лет без малейшей психологической поддержки'. По окончании исследовательской программы Куверт хотел бы создать специальную службу для оказания помощи пожилым людям, чтобы помочь им обрести покой на закате жизни, как обрела его Рут-Ирмгард. От 10 до 90 процентов - это охренительно точная статистика. Не говоря уже об отсутствии презервативов в тупом совке. Осталось только рассказать о русских медведях, ходящих по улицам и наравне с пьяными красноармейцами насиловавших немок.
Андрей: СБУ расскажет о геноциде украинцев тоталитарным режимом Рузвельта (historyfoundation.ru) Вокруг организованной Службой безопасности Украины в Севастополе выставки о "голодоморе" разразился очередной скандал. На одном из стендов под надписью "Украинский холокост" оказались размещены фотографии времен "Великой депрессии" в США, датируемые октябрем 1935, августом и ноябрем 1936 годов. Напомним, что на предыдущих выставках о "голодоморе", организованных "специсториками" из СБУ, посетителям также были представлены подложные фотографии "жертв "голодомора". Так, например, за голодающих украинских крестьян выдавались жертвы голода 20-х гг. ХХ века в Поволжье. Не исключено, однако, что в данном случае мы имеем дело не просто с тривиальным подлогом, обычным для украинских "специсториков". Возможно, в ближайшее время Служба безопасности Украины расскажет миру о геноциде украинцев, осуществлявшемся тоталитарным режимом Рузвельта.
Андрей: Великий скіф Будда: пророк, який не знав Бога? 11.03.09 http://www.golos.com.ua/article/1236697664.html У кількох попередніх статтях «Христос і Нефертіті» (15.10.08 р.), «Христос — жрець Аполлона?» (03.12.08 р.), «Філософія аріїв: Аристокл і Аристотель» (11.02.09 р.) ми переконалися в непересічній ролі української цивілізації, яка дала світові видатних діячів духовної сфери людства: пророків, філософів, вождів. На якомусь етапі духовно-інтелектуальний потенціал українського етносу виснажився і на декілька тисячоліть ми потрапили в яму бездуховності і бездержавності. Проте нині, попри тимчасові негаразди, Україна оживає. І вона повинна знати свою справжню історію й відчувати свою історичну місію на цій благословенній землі. Велике українське розселення (VІ—ІІ тис. до н. е.) Об’єктивні дані археології, філології, міфології та теології свідчать, що первісна українська цивілізація Шу-Нун (Кам’яної Могили, ХІІ—ІІІ тис. до н. е.) істотно випереджає в часі хрестоматійну (за західними підручниками) цивілізацію анатолійського Чатал-Гююка (VІІ тис. до н. е.), що нині має турецьку (малоазійську) територіальну прописку. Відповідно Трипільська цивілізація (VІ—ІІІ тис. до н. е.), локалізована в Україні, старша за всі відомі нам «класичні» цивілізації: шумерську/самарську, єгипетську, крито-мікенську, індуську, еллінську, римську та інші. Це підтверджується, зокрема, й результатами досліджень американського вченого А. Кемпа, який на основі археологічних та історичних матеріалів відтворив карту першого глобального розселення нордичної (білої) раси з території України починаючи з VІ тисячоліття до н. е. З цієї карти (мал. 1) ми можемо побачити, що наші пращури в VІ тисячолітті до н. е. розселилися на території практично всієї Європи, Азії та Африки. Після розколу за гендерно-політичним чинником на «патріархалів» і «матріархалів» наші предки скіфи-арії/орії впродовж VІ—І тисячоліть до н. е. фактично утворили першу глобальну конфедерацію країн, котрі були об’єднані етнокультурним походженням (біла, нордична раса), спільною мовою (санскрит — «сонячне письмо») та первісними релігійними віруваннями (культ Бога сонця/Аполлона). Арії-«патріархали»/саки (кочовики-хлібороби) пішли переважно на схід та південь і взяли під контроль території Афганістану (тоді — Арія), Ірану (Аріан), Середньої Азії (міста Самарканд, Бухара, річки Сирдар’я, Амудар’я), Індії (Ар’яварта), Тибету (очолюваного арійським родом Арулат, що дав згодом Чингізхана), Бірми (столиця Киянг), Камбоджі (керованої арійським родом Камбоджеша), Індонезії (міста Самаринда, Семаранг), Філіппін (острів Самар), Папуа-Нової Гвінеї (місто Самарай). Своєю чергою орії-«матріархали»/дорійці (землероби-кочовики) пішли переважно на південь та захід і кількома хвилями завоювали Шумер/Самару (сучасний Ірак), Єгипет (династії гіксосів — «великих («гіг») саків»), Палестину (Самарра), Грецьку Елладу (Доріда), Малу Азію (Карія), Західну (Кельтика), Центральну (Славія) та Північну Європу (Балтія). Бог сонця Коло і Богиня води Дана Базовий державотворчий етнос країни Кельтики — кельти/колти (від слова «Коло»/сонце) — іменував себе ще й «дітьми Богині Дани», а за основний символ своєї сонячної релігії мав свастику. Цікаво також порівняти, що свастика вперше зустрічається в Мезинській цивілізації України ще до ХІІ тисячоліття до н. е.! Богиня Дана (Богиня води і родючості) дала своє ім’я річкам Тана/Дана (Дон), (Д)Ніпер (Дніпро), (Д)Ністру (Дністер). Вельми показово, що Голубий Ніл починає свій величний шлях Африкою з ефіопського озера Тана... Такі ось українські метаморфози на доісторичному глобусі України!.. Але, повторимося, всі вони (арії+орії) належали до однієї великої скіфсько-арійської родини, що утворилася ще до VІ тисячоліття до н. е. на території Стародавньої України. Арійська Скитія/Скіфія (ІІІ тис. до н. е. — І тис. н. е.) Здавалося б, наведені вище факти є достатньо несподіваними. Але не більше, ніж слова римського історика Помпея Трога (І ст. до н. е.), котрий писав, що «скіфське плем’я завжди вважалося найдавнішим, хоча між скіфами і єгиптянами довго тривала суперечка про давність походження...». Звернемо увагу, що так звана «історична традиція» (нав’язана нам платними німецькими істориками російської цариці Катерини ІІ) прив’язує єгипетську цивілізацію до ІІІ тисячоліття до н. е., а скіфів — до І тисячоліття до н. е.! Якщо ж узяти до уваги слова Помпея Трога, то насправді скіфи щонайменше на дві тисячі років старші, ніж вважалося раніше! Згадаємо також у цьому контексті й слова «батька історії» Геродота, котрий не знав у Греції «жодного видатного філософа, який не був би скіфом». Історики нашої доби (С. Березанська та ін.) мають всі підстави вважати, що саки (представники так званої ямної археологічної культури), котрі домінували в Україні (і не тільки) у ІІІ—ІІ тисячоліттях до н. е., є відгалуженням великого скіфського/арійського племені. У Криму, між іншим, назву цього народу й досі зберегло місто Саки, яке було столицею однією з тогочасних скіфських/сакських держав. Скіфи/саки у Стародавній Індії (Ар’яВарті). Ведійська епоха З карти розселення нордичної раси з території України (мал. 1) ми бачимо, що наші арійські предки транзитом через Шумер/Самару, Афганістан (Арію) та Іран (Аріан) у ІІІ—ІІ тисячоліттях до н. е. потрапили в Індію, котру вони назвали Ар’яВарта (Варта Аріїв?). І тут під їхнім впливом і розвинулася одна з найдосконаліших світоглядних систем, куди скіфи/саки принесли свої світогляд, філософію і власну релігійно-політичну модель суспільного устрою. Вони не створили централізованої імперії (лише окремі держави), постійно боролися між собою та з місцевим населенням. Загалом арійська епоха в історії Індії, яка отримала назву ведійської (веди — староукраїнські/індійські релігійно-філософські збірки текстів), породила кастовий устрій. Ведійська епоха характеризується посиленням соціальної нерівності, суспільним розшаруванням і поділом на чотири варни (які з ускладненням соціальної структури суспільства трансформувалися і деталізувалися в касти): * брахманів (жерців, священнослужителів); * кшатріїв (правителів-царів і воїнів-самарів); * вайшиїв (землеробів та торгівців); * шудрів (осіб фізичної праці, слуг). Основна духовна та світська влада була зосереджена в руках брахманів і кшатріїв, а власне релігійно-філософська система дістала назву брахманізм (за іменем верховного Бога Брахми). Ці політико-психологічні і соціальні структури виявилися надзвичайно живучі в індійському суспільстві: минуло не менш як 2,5 тисячі років перш ніж прем’єр-міністром у цій країні став представник найнижчої касти — шудрів! У Ведах і коментарях до них — упанішадах (від імені Бога скотарів Пана? — В.Б.) ішлося про два шляхи здобуття влади: правителя породжують боги (або його влада засновується з волі богів) чи обирають люди. Але навіть в останньому разі правитель був підзвітний і відповідальний не перед своїми громадянами, а безпосередньо перед Богом, хоча й мусив дбати про підданих своєї держави (відповідно до дхарми — сукупності обов’язків людини). Отже, попри рудименти договірного походження держави та влади у скіфсько-арійській, а відтак і староіндійській політичній теорії та практиці домінувала патріархальна концепція влади. У цій концепції духовна влада мала пріоритет перед владою світською. І це не обговорювалося, оскільки, наприклад, у збірці «Атхарваведа» брахмани взагалі іменувалися богами! Формування великих держав (наприклад, у VІ ст. до н. е. в Північній Індії їх було 16) супроводжувалося заміною панівної ідеології. Як наслідок, занепад брахманізму з його забобонами, ритуальністю, закритістю до оновлення та корупцією вищих каст приводить до розквіту буддизму. Принц Гаутама Будда: скіф/будин чи «просвітлений»? Засновник цієї релігії Сиддхартха Гаутама, або Сак’я-Муні (563—483 рр. до н. е.), за походженням був принцем. І походив він із царської сакської (щака=саки=скіфи) родини. У 16 років його одружили на двоюрідній сестрі Ясодхарі (арійське ім’я), що була дочкою удільного сакського князя Сопрабудди. Вона народила йому сина Рахубу, котрий пізніше став учнем його філософської школи. Цікаво, що буддистська традиція тлумачить ім’я Будда як просвітлений, на якого зійшло світло (віддзеркалення сонячного культу аріїв?). Але зверніть увагу на ім’я його тестя і за сумісництвом — рідного дядька. Він теж — ...будда. Але ж його ніхто просвітленим не називає! Саме тому й має правдоподібний вигляд версія, що Будда належав до скіфського/сакського народу будинів, який проживав у ІІ—І тисячоліттях до н. е. (за Геродотом) на території Стародавньої України. Ім’я цього народу збереглося у назвах населених пунктів Середина-Буда (Сумщина), Буда (Чернігівщина) і т. ін. Про арійське коріння буддизму, зокрема, свідчить і те, як називають буддистських святих — людей, що досягли духовної досконалості у нірвані, — архати. До речі, правителів в Елладі називали архонтами. Знаємо ми й християнського архистратига Михаїла... Хоч би там як, а одного разу (тоді йому було 29 років) Будда покинув царський палац, сім’ю і вирушив у світ шукати істину. Згодом він став проповідувати своє вчення, яке поступово набирало послідовників (а серед них — його батько, мати, перша дружина, син). Нам достеменно невідомо, чи стали буддистками дві його наступні дружини й декілька улюблених наложниць, але, напевно, приналежність його другої дружини Гопи не до касти кшатріїв, а до касти судр/шудрів (його другий тесть був лише цирульником) таки вплинула на демократизацію політичних поглядів пророка-початківця. На відміну від «державницької» концепції брахманізму (який нехтує права особистості, розширюючи права держави та влади), «духовно-ліберальна» концепція буддизму є гуманістично орієнтованою і такою, що має психологічне та етичне підґрунтя. Її мета — перетворити кожну людину на лагідну, доброзичливу, звільнену від страждань, але й від будь-яких бажань і пристрастей особистість. «Духовний демократ» Будда відкинув теорію божественного походження каст і царської влади (можливо, тому, що його друга дружина з його гарему належала до касти шудрів?). Він проповідував рівність між людьми, але не в соціальній, а в духовній сфері (хоча й це був доволі революційний на той час крок). Сам Будда (так само, як Христос чи Мухаммед) не залишив після себе жодного письмового документа. Після його смерті найближчі його послідовники протягом 300 років передавали (з уст в уста) зміст його проповідей, аж поки вони не були записані на пальмовому листі у вигляді книжки, що отримала назву Трипітака (трикнижжя, — і тут магічна Трійця?). У віці 35 років Будда (приблизно як Їсус Христос) таки досяг просвітлення й почав проповідувати своє вчення, але спочатку великих успіхів не досяг. Його не дуже сприймали, бо таких пророків було на той час в Ар’яВарті досить багато. Конкуренти навіть переслідували його, оскільки вбачали в буддизмі загрозу наявному в суспільстві стану речей (сформульованому в концепції брахманізму). Проте Будді все-таки вдалося переконати у своїх поглядах одного з таких мудреців — Касьяпу й очолити його «команду» з 500 учнів. Це був «політико-технологічний» прорив. Будда отримав у своє розпорядження релігійно-політичну структуру й відтоді розпочав свою пророчу діяльність в долині Гангу, творячи чудеса і набуваючи популярності. Аскет Касьяпа (такий собі індійський «Іоанн-хреститель») згодом стане одним із найвпливовіших членів буддистського ордену — Сангхі (тепер назвали б партією). Як кажуть, після отруєння Будди (у 80-річному віці) його тіло не спалювали, поки не приїхав на похорон пророка голова буддистського собору Касьяпа... У своїй діяльності постійно наражався на протидію конкурентних філософських шкіл, які, пам’ятаючи про царське походження Сак’я-Муні, вбачали в його діяльності політичний підтекст. Навіть серед його учнів часом траплялися незадоволені, які намагалися повстати проти нього і пробували вбити скіфського пророка. Історія повторюється. І робить це не раз. Такі само спроби усунення конкурентів у «пророцькому» середовищі ми потім побачимо у випадках з Їсусом та Мухаммедом. Буддизм як глобальна кастова революція Показово, що ранній буддизм у переліку варн перше місце відводив кшатріям, а не брахманам, чітко розмежовуючи світське та церковне життя. І це може бути додатковим підтвердженням скіфсько-арійського походження Будди, оскільки, на відміну від трипільської цивілізації (в якій домінував матріархат), у скіфів/аріїв була запроваджена патріархальна модель політичної влади. Головним у них стає Бог війни Арес, котрий, до речі, був головним божеством і в еллінській Спарті. Зрозуміло, що такий рейтинг варн, запропонований буддизмом, об’єктивно догоджав світській владі, сприяючи формуванню на території Стародавньої Індії/Ар’яВарти великих державних утворень. Проте й брахманізм не пішов у небуття. Він не боровся з «єретичними вченнями» (як це відбувалося у християнстві), а поступово модернізувався, використовуючи елементи доарійських культів місцевих індійських племен. Так, на зламі старої та нової ери виник індуїзм, в якому збереглися всі священні тексти брахманізму. Щодо буддизму, то він не зміг втриматися на висоті своїх філософсько-етичних принципів. Образ Будди обожнювався, оповивався забобонами та ритуалами, а через це різниця між двома системами вірувань ставала дедалі менша. Зрештою, буддизм був поглинений індуїзмом, але перш ніж його громади зникли з території Індії (XІІІ ст. н. е.), він поширився в Південній та Східній Азії і став фактично однією з перших (після солярної) глобальних релігій. Метаморфози індійської політичної думки Загалом слід зазначити, що індійська політична думка того часу, надзвичайно релігійна й міфологічна, істотно збагатила скарбницю політичної науки. Насамперед ідеться про твір «Артхашастра» (ІV—ІІІ ст. до н. е.), в якому загальне благо розглядається як збереження суспільного порядку, заснованого Богом. Намісник Бога — цар, котрий силою тримає підданих у покорі. У цій книжці наведено й методи політики та управління державою, ретельно розроблено систему шпигунства, стеження й контролю. Привертає увагу й етична основа політики: владу й багатство потрібно зберігати та примножувати будь-якими засобами. Згодом цю саму тезу (але лише через 1800 років!) висуватиме європеєць Н. Макіавеллі. Однак найвідомішим є збірник «Закони Ману», авторство якого приписують міфологічному прабатьку людей Ману (у вас немає асоціації з іменем Сак’я М(а)уні?). Насправді цю книжку писали, як стверджують експерти, починаючи з ІІ століття до н. е. аж до ІІ століття н. е. (приблизно стільки за часом, скільки писали й Біблію!). Писали до того ж вельми майстерно, оскільки майже два тисячоліття «Закони Ману» проіснували як кодекс соціального життя Стародавньої Індії. Там є все: і елементи цивільного та кримінального права, і міркування щодо життя, шлюбу, правил очищення, покаяння, прийняття їжі тощо. А нас цікавить насамперед політика. І тут починається найцікавіше. Політичний аналіз показує, що в тогочасній Індії перемогу здобув усе-таки брахманізм — як влада (церковна над світською) і як провідна релігія (над єретичними вченнями). Основні тези: влада й варни (в рамках останніх — касти) — від Бога, цар — божественного походження, порядок, встановлений Брахмою, — вічний. «Безбожник» Будда? З етнічної точки зору — все ясно. Будда належав до скіфів-аріїв і, зокрема, до народу будинів, нащадки якого й досі проживають на території Сумської, Чернігівської областей та прилеглих до них білоруських і російських земель. Буддизм нині — це одна із світових релігій, котра справила величезний вплив на становлення багатьох цивілізацій Азії. Але є одне «але». Буддизм як релігія, за свідченням відомого російського релігієзнавця Ф. Щербатського, «не знав ні Бога, ні безсмертя душі, ні свободи волі». У цьому зв’язку виникає парадоксальне запитання: «То чиїм пророком був Будда, якщо він не знав Бога? Невже Будда був безбожником?». Звісно, що ні. Але те, що він на перший (політичний) план висував вищість світської влади над духовною, багато про що свідчить. Боги у нього: 1) не є творцями Всесвіту (як у міфології Шу-Нун/Кам’яної Могили) і підпорядковані віртуальному світовому порядку; 2) живуть, як і люди, відповідно до закону карми — моральної відповідальності за доброчинні і гріховні вчинки; 3) перетворюються на різні тілесні образи відповідно до закону сансари — відповідальності (перед Сан — сонцем?) за свої колишні вчинки. Отже, судячи з усього сказаного, пророк Будда не вважав себе сином Бога, оскільки, за «старою українською звичкою», люди — рівні богам. І цю його «політико-технологічну помилку» (з точки зору християнства) через півтисячоліття вирішив для себе Ісус Христос. Останній, як кажуть, вивчав в Індії буддизм перед тим, як розпочати свою кар’єру пророка і «Божого сина». Але це є темою для іншої розмови... Валерій БЕБИК, доктор політичних наук, професор, проректор Університету «Україна», голова правління Всеукраїнської асоціації політичних наук. Зажигательная статья, опубликованная в газете Верховной рады Украины. Просто поразительно, как незамутненно нынешние свидомые могут связывать себя с любыми родственниками любых народов, когда-то проживавших на нынешней территории Украины (практически полностью сформированной при проклятых москалях). Ну и, как итог - украинец Будда. В общем, практически готовый анамнез.
Павел: Андрей пишет: В общем, практически готовый анамнез. Однако статью про протоукров в википедии снесли.
Андрей: Павел пишет: Однако статью про протоукров в википедии снесли. А чему тут удивляться? Есть, правда, статья "Фальсификация истории", в которой упоминание про украинцев, живших 140.000 лет назад (ещё до появления современных людей) проживает в разделе "Курьёзы и ляпы" (ну подумаешь, жили же какие-то люди на территории Украины в то время).
Павел: Андрей пишет: ещё до появления современных людей Не совсем так: еще до появления современного человека как биологического вида. То есть протоукры - это как раз то недостающее звено между человеком и обезъяной
Андрей: Фальсификация истории: синдром украинской гуманитарной науки "Материк", 14.04.2009 Алексей Мартынов Наступивший 2009 год, изначально ознаменовавшийся глубоким социально-экономическим и политическим кризисом на Украине, объявлен официальными «оранжевыми» властями … «Годом Степана Бандеры». Именно празднованию 100-летия со дня рождения известного нацистского пособника, главаря кровавой ОУН украинские власть предержащие решили посвятить год, на который приходится 65-летие освобождения Украины от немецко-фашистских захватчиков. Соответствующее постановление было принято ещё в декабре прошлого года, когда благодаря позиции Блока Литвина Верховная Рада Украины «разродилась» постановлением № 825-VI от 25 декабря 2008 г. «О праздновании памятных дат и юбилеев в 2009 г.». Согласно этому решению, в 2009 г. Украина должна отмечать столь «знаменательные» события, как 350-летие Конотопской битвы, 90-летие «Акта злуки» и 90-летие «освобождения» Киева войсками УНР, 70-летие провозглашения «Карпатской Украины» и 70-летие начала Второй мировой войны, 65-летие депортации крымских татар, а также 370-летие со дня рождения Мазепы, 130-летие со дня рождения Петлюры и т.д. При этом в принятом постановлении ВР ни слова не было о Великой Отечественной войне! Нечего и говорить, что принятый ВР «печень памятных дат» означает тотальную ревизию истории, является прямым законодательным стимулом к её дальнейшему забвению и фальсификации. В свете этих событий вполне символичным является празднование 100-летия Бандеры, с помпой проводимое националистическими кругами Западной Украины – при пассивном молчании Юго–Востока и Центра страны. Не менее символическим является и тот факт, что автором указанного проекта о «памятных датах» выступил представитель фракции БЮТ, глава Комитета ВР по культуре и духовности Владимир Яворивский – в советское время известный обличитель «украинских буржуазных националистов», автор документальной повести «Вечные Кортелисы» (1981) о преступлениях нацистских пособников на Волыни. Яворивский и подобные ему новоиспеченные «национал-демократы», по существу, и составляют ту гуманитарную псевдоэлиту, при активном содействии которой «оранжевый» режим прививает гражданам Украины махровую русофобию и культ нацистских пособников. Правда, к чести украинских парламентариев, по инициативе фракции коммунистов 13 января 2009 г. было принято альтернативное постановление ВР № 842-VI «О праздновании 65-летия Победы в Великой Отечественной войне и освобождения Украины от немецко-фашистских захватчиков». В данном документе ВР настаивает на необходимости надлежащим образом справить годовщину Великой Победы, сберегать военные мемориалы, проводить воспитательно-патриотическую работу и соблюдать базовый Закон Украины «Об увековечении Победы в Великой Отечественной войне», ст. 2 и ст. 8 которого запрещают фальсификацию истории и проявления фашизма. Принятое ВР постановление от 13 января 2009 г., несомненно, является компенсацией того авантюристического постановления, что было проголосовано «оранжевыми» парламентариями 25 декабря 2008 г. Однако же «патриотический» документ ВР не отменяет предшествующего документа, оставляя в силе предписания о праздновании в текущем году всех одиозных «памятных дат», в том числе 100-летия Бандеры, чем фактически ограничивает надлежащее празднование юбилея Великой Победы. Итак, наблюдается явное противоречие двух постановлений ВР, напрямую регламентирующих идеологическую политику украинского государства в 2009 г. В этой связи нелишним будет ещё раз поднять вопрос о тотальной фальсификации истории в «оранжевой» Украине и того раскола, который эти фальсификации вносят в украинское общество, разрушая и без того сложные российско-украинские отношения. Ведь именно гуманитарные вопросы – вопреки распространенному мнению о примате социально-экономической сферы – имеют решающее влияние на тот деструктивный процесс социокультурной мутации украинского общества, которую националистические «культуртрегеры» спровоцировали в последние годы. Фальсификация истории Великой Отечественной войны, уничтожение светлого и героического образа Великой Победы началось ещё до «оранжевой» революции, в правление президентов Кравчука и Кучмы, однако именно при Ющенко процесс извращения национальной исторической памяти приобрел наиболее масштабный и провокационный характер. Учитывая ту важную роль, которую память о Великой войне играет в сознании миллионов русских, украинцев и белорусов, принимая во внимание консолидирующий и панславянский характер образа Великой Победы, можно не удивляться, с каким рвением и цинизмом фальсификаторы пытаются лишить Украину этой непреходящей ценности. «Пятая колонна» прекрасно понимает, что для большинства населения Украины именно память о Великой Отечественной является тем цивилизационным ферментом, уничтожение которого будет означать полный реванш необандеровцев на идеологическом фронте. Вот почему история Великой войны, наряду с историей украинского коллаборационизма и сепаратизма, более всего фальсифицируется современными ревизионистами, что навязывают обществу культ Бандеры и Шухевича вместо истинных героев Жукова и Черняховского, Ватутина и Ковпака, Кузнецова и Судоплатова. Вполне понятно, что подобного рода политические установки, проводимые «оранжевым» государством, не могли не отразиться на состоянии украинской гуманитарной науки. Как следствие, фальсификация истории глубоко укоренилась в новейшей украинской историографии, даже стала своеобразным синдромом украинских гуманитариев, многие из которых перестали быть учеными, но превратились в идеологических пропагандистов, без зазрения совести обеляющими кровавые преступления нацистских пособников. Каковы же признаки указанного «необандеровского синдрома» в украинской гуманитарной науке? Каким образом проявляется эта специфическая «болезнь»? Разбирая эти вопросы, автор настоящей статьи выделил следующие характерные черты гуманитарной науки в «оранжевой» Украине (в данном случае особо выделяется новейшая украинская историография проблемы ОУН – УПА и истории Второй мировой войны в целом). Концепция «украиноцентризма» - агрессивный антисоветизм, русофобия. Корифеи «незалежной» украинской историографии - Станислав Кульчицкий, Александр Лысенко, Владимир Сергийчук, Юрий Шаповал, Анатолий Кентий и др. разработали особую методологию так называемого «украиноцентризма», под которым следует понимать модернизированную версию украинского «интегрального национализма» бандеровского направления. Концентрированным изложением этой новой исторической схемы (а вернее, мифологемы) стал так называемый «Профессиональный вывод», подготовленный в 2005 г. «рабочей группой историков» под руководством Кульчицкого, представившей Кабинету Министров Украины «новый взгляд» на проблему ОУН и УПА. Концепция «украиноцентризма», созданная на идеологической основе эмигрантской историографии, предлагает чисто ревизионистский, резко антисоветский и антироссийский взгляд на историю Второй мировой войны и российско-украинских отношений в целом. Надо отметить, что определяющим качеством ревизионистской историографии является не столько антикоммунизм, сколько антисоветизм, причем сам этот антисоветизм очевидно вытекает из русофобии, перманентно присущей украинским сепаратистам. Отрицается вековая дружба между русским и украинским народами, осуществляется так называемая «деструкция советских мифов», то есть полное отрицание освободительного, прогрессивного и героического характера Великой Отечественной войны, вплоть до «забвения» самого этого термина. Вместо этого Украина изображается «российской колонией», а украинский народ – «угнетенной нацией» (в качестве угнетателя выступает, разумеется, СССР – Россия в лице пресловутого «сталинского режима»). При этом полностью дезавуируется вклад украинского народа в достижение общей Великой Победы, зато всячески гиперболизируется и оправдывается деятельность структур украинских сепаратистов, которые представлены в качестве «истинных патриотов» и «национально-освободительного движения». Факты репрессий и других противоречий в сталинском СССР используются историографией «украиноцентризма» как оправдание коллаборационизма ОУН – УПА, их борьбы против Советского государства в годы Второй мировой войны и послевоенное время. Особенностью историографии «украиноцентризма» является то, что многие её разработчики и корифеи в советское время принадлежали к числу пропагандистов КПСС и после 1991 г. лишь сменили идеологические клише, оставшись, по существу, беспринципными оппортунистами, обслуживающими политическую конъюнктуру. Замкнутость и ограниченность историографии. Для концепции «украиноцентризма» характерно четкое следование той консервативной историографической традиции, что в период 1940-1990-х годов была сформирована в эмигрантских центрах наподобие Свободного Украинского университета в Мюнхене, основанного идеологом ОУН Бандеры Петром Мирчуком. Взгляды и трактовки, сформулированные в работах таких «классиков», как Орест Субтельный, Тарас Гунчак, Роман Сербин и ряд других, напрямую исходят от соответствующих теоретических положений украинского «интегрального национализма», разработанных его идеологами Донцовым, Сциборским, Ленкавским, Бандерой. Историография «украиноцентризма» фактически дублирует основополагающие положения эмигрантской историографии, хотя имеет, по крайней мере, три принципиальных отличия: 1) смягчение или даже опровержение фашистского характера ОУН, по сравнению с «классической» традицией (Сциборского или Ленкавского, например), не стеснявшейся признавать сходство интегрального национализма с фашизмом и гитлеризмом; 2) преобладание бандеровского направления в концепции «украиноцентризма», тогда как эмигрантская традиция содержит также «мельниковские» и «бульбовские» трактовки; 3) гиперболизированное и сверх мистифицированное восприятие советской эпохи, что можно условно охарактеризовать как «постсоветский синдром» авторов, претерпевших с 1991 г. политико-идеологическое «перерождение» (яркий пример – академик Кульчицкий, член КПСС с 30-летним стажем, бывший сотрудник идеологической комиссии при ЦК КПУ). Шельмование идеологических оппонентов. Придерживаясь столь консервативных и в то же время реакционных позиций, апологеты «украиноцентризма» с известной нетерпимостью воспринимают любые другие историографические направления, что в той или иной мере содержат критику украинского сепаратистского движения. Так, сторонники ОУН и УПА с открытой враждебностью воспринимают советскую, современную российскую и антифашистскую украинскую историографию Великой Отечественной войны, обвиняя своих идеологических оппонентов в фальсификациях и представляя их концепции в качестве «антиукраинских», «тоталитарных», «мифологических» схем. При этом в критике оппонентов апологеты ОУН – УПА, как правило, опускаются до уровня примитивной политической контрпропаганды, а нередко и прямо провокационных оценок и заявлений. Характерным примером может служить отношение сторонников «украиноцентризма» к своим критикам из Организации ветеранов Украины, а также к независимым исследователям, излагающим альтернативные взгляды на проблему ОУН – УПА. Так, в 2006 г. историки Днепропетровского национального университета Виктор Якунин и Валентин Иваненко издали обширную монографию на тему «ОУН и УПА во Второй мировой войне: проблемы историографии и методологии», в которой представили ряд доказательств о субъективности и ненаучности «украиноцентризма». В ответ «Украинский исторический журнал» - официальное издание НАН Украины – в № 3 за 2008 г. дал резкую, полную крикливых политических комментариев «рецензию» на работу днепропетровских историков, обвинив авторов в следовании пресловутым «советским стереотипам». Аналогичной агрессивностью отличаются и другие издания по проблеме ОУН – УПА, выходящие под редакцией Института истории Украины НАНУ. Можно также вспомнить о трагической судьбе украинского историка Виталия Масловского, выступавшего с критикой ОУН – УПА на Западной Украине. В 1999 г. в Москве вышла разоблачительная книга В.Масловского «С кем и против кого воевали украинские националисты в годы Второй мировой войны», после чего историк был найден мертвым в подъезде собственного дома во Львове. Особым можно считать отношение апологетов «украиноцентризма» к новейшей польской историографии, которая за последние десятилетия создала ряд больших наработок применительно к истории украинского националистического движения. Кульминационной точкой спора между польскими авторами и необандеровцами, как известно, является проблема печально известной «Волынской резни». Если ряд «консервативных» польских специалистов (ныне покойные Ришард Тожески, Владислав Семашко и Эдвард Прус, а также Ева Семашко, Ришард Шавловский и др.) придерживается традиционного взгляда на ОУН – УПА как на террористическую структуру, совершавшую геноцид польского населения, то современные польские историки – «либералы», наоборот, тяготеют к соглашательству со своими коллегами – «украиноцентристами». Ярким примером могут служить конформисты Норманн Дэвис и Гжегож Мотыка (последнего особенно любят цитировать украинские националистические издания). В целом же историография «украиноцентризма» достаточно замкнута и ограничена необандеровскими кругами на Украине, а также в американо-канадской и европейской эмигрантской диаспоре, во многом состоящей из бывших нацистских пособников. Именно эти «центры украиноведения» формируют таких «специалистов», как известный Владимир Косик, тиражирующий фальсификации относительно деятельности ОУН и УПА. Узость источниковедческой базы. Другой характерной чертой апологетов «украиноцентризма» является предвзятое, ненаучное и крайне политизированное отношение к многочисленным историческим источникам об украинском сепаратистском движении 1920-1950-х годов. Как правило, фальсификаторы начисто игнорируют огромный массив документов и материалов, доказывающих фашистский характер «интегрального национализма», а также свидетельствующих о преступлениях украинской полиции шуцманшафт, формирований ОУН – УПА и 14-й дивизии СС «Галиция». Многочисленные факты и документы, изложенные в ряде советских, современных российских и украинских изданий, а также в обширной польской и американо-канадской литературе, обычно полностью игнорируются фальсификаторами. Взамен «украиноцентристы» довольствуют узкой источниковедческой базой (преимущественно мемуарами и прочими материалами самих нацистских пособников), а также специально откорректированными изданиями наподобие серии «Украина во Второй мировой войне», подготовленной Владимиром Косиком. Публикации необандеровскиъ авторов, как правило, живописуют «преступления сталинского режима» или «национальное угнетение» Западной Украины со стороны «польских шовинистов», тогда как действия ОУН – УПА представляют в качестве ответной реакции «национально-освободительного движения». Большую роль в фальсификации деятельности ОУН – УПА сыграло издание многотомной «Летописи УПА», выпускавшейся сначала эмигрантскими центрами, а затем и в «незалежной» Украине. «Летопись УПА», за исключением последних томов, изданных НАН Украины и содержащими архивные советские документы, представляет собой преимущественно собрание бандеровской мемуарно-политической литературы, мифологизирующей деятельность ОУН и УПА. В то же время наблюдается полное отторжение ряда советских, немецких, польских и американских документов, неоспоримо доказывающих преступность ОУН – УПА. Полностью игнорируются материалы Нюрнбергского процесса, свидетельствующие о коллаборационизме ОУН (как советская, так и полная англоязычная версия). Все эти документальные данные, давно признанные международной научной общественностью, историография «украиноцентризма» отвергает, исходя из очевидной политической анганжированности, причем безосновательно приравнивает подобные материалы к «советским фальсификациям», чем ещё более обнаруживает свою ненаучность и субъективность. Особому остракизму в «незалежной» Украине подвергнуты труды канадского исследователя Виктора Полищука (ныне покойного), который рассматривал ОУН – УПА как украинскую разновидность фашизма. Лишь немногие публицистические работы Полищука были изданы на Украине, тогда как основные его труды – монография «Доказательства преступлений ОУН и УПА» (Торонто, 2000) и трехтомник «Украинский национализм в документах» (Торонто, 2003) до сих пор недоступны широкой научной общественности. Историко-правовой нигилизм. Отмечая субъективность и тенденциозность историографии «украиноцентризма», следует особо отметить полное игнорирование фальсификаторами юридического аспекта проблемы ОУН – УПА. Вопреки нормам международного права, «оранжевые» гуманитарии открыто прославляют нацистских пособников, оскорбляя в то же время ветеранов Великой Отечественной, чем ставят под сомнение итоги Второй мировой войны. Необандеровская историография не делает никаких концептуальных выводов из того очевидного и неоспоримого факта, что ОУН – УПА боролись на стороне гитлеровской Германии против СССР и Польского государства – участников Антигитлеровской коалиции Объединенных Наций, положившей начало системе ООН. Нарушая Устав и Приговор Международного Военного Трибунала в Нюрнберге, положения Конвенций о предупреждении преступления геноцида 1948 г. и Конвенции о неприменимости срока давности к военным преступлениям 1968 г., а также ряд других документов ООН, фальсификаторы тем самым снимают ответственность с украинских нацистских пособников. При этом апологеты ОУН – УПА нарушают и законодательство Украины – в частности, законы «О статусе ветеранов войны» (от 22 октября 1993 г.) и «Об увековечении Победы» (от 20 апреля 2000 г.), которые также запрещают реабилитацию прислужников гитлеризма. Таким образом, идеологическая работа «украиноцентристов» прямо направлена на возрождение и утверждение неофашизма на территории Украины. Между тем, исходя из принципов научности и историзма, проблему ОУН – УПА следует рассматривать не просто в исторической ретроспективе, но с учетом итогов Нюрнбергского процесса и согласно положениям современного международного права. Следовательно, будь апологеты ОУН – УПА объективны, они представили бы общественности не субъективную «историческую оценку», а историко-правовую оценку украинского сепаратисткого движения. Вопрос о жертвах ОУН – УПА. Данная тема является наиболее болезненной для фальсификаторов, ибо вопрос о жертвах ОУН и УПА из числа военных и мирного населения напрямую связан с вопросом о дефиниции данных структур как фашистских. Ведь, как показывают многочисленные научные исследования и документы, украинские сепаратисты совершали тяжелейшие военные преступления, преступления против мира и человечества, будучи агентурой вначале фашистской Германии, а затем англо-американских спецслужб. Последний вопрос (о связях ОУН – УПА с ЦРУ и «Intelligence Service») получил подробное освещение в ряде недавних американо-канадских исследований, тем более что ЦРУ рассекретило ряд архивных материалов на этот счет. В целом же, если брать преступления ОУН – УПА, то, при сопоставлении данных отечественных и зарубежных историков, а также данных спецслужб, общее количество жертв украинских сепаратистов насчитывает не менее 300 тысяч человек, учитывая активную террористическую деятельность ОУН – УПА в 1930-1950-е годы. Только в послевоенные годы (1944-1956) бандеровцами были уничтожены около 30 тысяч человек, преимущественно мирного населения. Примечательно, что из общего числа жертв ОУН – УПА несколько десятков тысяч человек были этническими украинцами. Вполне понятно, что историография «украиноцентризма» прилагает максимум усилий для сокрытия преступлений ОУН – УПА против мирного населения и фальсификации их террористической деятельности. Создание необандеровских культов. В то же время в «оранжевой» Украине наблюдается активное создание искусственных общественно-политических культов, призванных прославлять и популяризовать известных нацистских пособников, идеологов и главарей украинского сепаратистского движения. Навязывание обществу со стороны официальных государственных структур таких «новых героев», как Роман Шухевич, Степан Бандера, Андрей Шептицкий, Василь Кук и т.д. имеет целью замену традиционных героев, связанных с героическими событиями Великой Отечественной войны. Пропаганда особо направлена на соответствующую идеологическую обработку молодежи, с целью разрыва между поколениями и вовлечения молодых людей в современные необандеровские структуры (как правило, это партии, либо общественные организации праворадикального толка). Данная тенденция четко прослеживается на примере Западной Украины, откуда эта зараза при поддержке официальных властей медленно, но неуклонно распространяется на области Центра и Юго – Востока. Административный ресурс. Как показывает опыт последних лет, наиболее действенным средством продвижения в жизнь «украиноцентризма» являются прямые административные меры со стороны заинтересованных в этом государственных органов, в первую очередь, президентской вертикали власти. Достаточно вспомнить, что именно подопечный Ющенко «оранжевый» вице-премьер по гуманитарным вопросам Вячеслав Кириленко в 2005 г. дал отмашку на публикацию «Профессионального вывода» одиозной «рабочей группы» Кульчицкого. Аналогично все последующие мероприятия по возрождению неофашизма и чествованию нацистских пособников проводились указами президента, решениями правительства, а также актами местных властей Западной Украины. Соответственно госструктуры и подвластные им СМИ обеспечивали и продолжают обеспечивать информационное «прикрытие» фальсификациям истории, создавая благоприятные условия для популяризации нацизма, антисоветизма и русофобии. «Украиноцентризм» прочно утвердился в украинской гуманитарной науке, внедрил свои кадры в университеты и институты, закрепился в школьных учреждениях и министерствах. «Оранжевые» кадры из числа младобандеровцев уже сейчас готовы составить достойную смену своим идеологическим «учителям». Если в обозримом будущем внутригосударственная политика Украины не претерпит существенных изменений, можно будет констатировать полную деградацию украинской гуманитарной науки, её неофашистскую эволюцию (речь идет в первую очередь о ряде исторических дисциплин). Итак, современный украинский «интегральный национализм» (неофашизм), в концентрированном виде представленный методологией и концепцией «украиноцентризма», является тоталитарным политико-идеологическим движением, действующим экспансионистским путем и с применением административно-насильственных методов. Фальсификация истории, агрессивная политическая пропаганда и масштабное использование в этих целях ресурсов государственной машины являются отличительными чертами «украиноцентризма». Борьба с необандеровской идеологией требует соответствующей и адекватной мобилизации здоровых научных и общественно-политических сил. Лишь единое и массовое сопротивление может обеспечить победу над неофашизмом и остановить его продвижение, как на идеологическом, так и на политическом фронте.
Комнин: Андрей пишет: Фальсификация истории: синдром украинской гуманитарной науки Это уже становится не интересно. Скучно. По-моему, там уже давно почти ничего не удивляет.
Павел: Комнин пишет: Это уже становится не интересно. Скучно. Может и неинтересно, но познавательно. Такие статьи хорошо дублировать в библиотечке вики-словаря - для наших американских читателей.
полная версия страницы